Асмолов Александр Григорьевич родился 22 февраля 1949 г. Окончил факультет психологии МГУ в 1972 г. Кандидат психологических наук, доктор психологических наук. Профессор. Работает в МГУ с 1972 г., в должности профессора кафедры общей психологии с 1992 г. Главный психолог Гособразования СССР (1988-1992 гг.); зам. министра образования России (с 1992 г.); вице-президент Общества психологов СССР при АН СССР (с 1989 г.); член президиума Российского Общества Психологов (с 1996 г.), член-корреспондент Российской Академии Образования (с 1995 г.); член 5-ти редакционных советов и 2-х экспертных советов; награжден почетными значками Гособразования СССР и Минобразования Российской Федерации; заведующий кафедрой психологии личности.

Область научных интересов: общая психология, психология личности, историческая психология и этнопсихология. Докторская диссертация выполнена на тему: «Историко-эволюционный подход в психологии личности». На факультете психологии МГУ А.Г. Асмолов ведет раздел фундаментального курса общей психологии «Психология личности и индивидуальности», а также спецкурс «Историческая психология личности».

Александр Григорьевич опубликовано свыше 140 научных работ, среди них основные научные труды: «Личность как предмет психологического исследования», «Принципы организации памяти человека: системно-деятельностный подход к изучению познавательных процессов», «Психология индивидуальности. Методологические основы развития личности в историко-эволюционном процессе», «Психология личности: принципы общепсихологического анализа. Учебник для вузов», «Культурно-историческая психология и конструирование миров».

Книги (4)

Культурно-историческая психология и конструирование миров

В данную книгу избранных трудов известного психолога вошли его работы, посвященные разработке методологии современной психологии, а также использованию возможностей психологии в социальном реформировании реальности.

Книга предназначена для психологов, педагогов и студентов, готовящихся к психолого-педагогической деятельности.

На пути к толерантному сознанию

Книга содержит конкретные методические разработки и программы, направленные на формирование у учеников средней школы установок толерантного сознания - терпимого отношения к себе и к окружающим, независимо от личностных особенностей, убеждений, этнической принадлежности.

Впервой части книги даны программы специальных курсов учебных занятий в школе. Вторая часть представляет собой методическое руководство по организации и проведению тренинга толерантности. В ней изложен тематический план и подробный сценарий занятий.

По ту сторону сознания

По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии

Учебное пособие, обобщающее 25 лет научной работы автора, посвящено неклассической методологии анализа реальности бессознательного, деятельности, психических процессов, личности и невербальной коммуникации. Адресуется психологам, философам, всем тем, кого интересует методология познания истории, общества и человека.

Книги:

• Асмолов А.Г. Деятельность и установка (1979)
• Асмолов А.Г. Личность как предмет психологического исследования (1984)
• Асмолов А.Г. Принципы организации памяти человека: системно-деятельностный подход к изучению познавательных процессов (1985)
• Асмолов А.Г. Психология индивидуальности. Методологические основы развития личности в историко-эволюционном процессе (1986)
• Асмолов А.Г. Культурно-историческая психология и конструирование миров (1996).
• Асмолов А.Г. Психология личности: принципы общепсихологического анализа. - М.: «Смысл», ИЦ «Академия», 2002.
• Асмолов А.Г. По ту сторону сознания. Методологические проблемы неклассической психологии. М.:Смысл. 2002 - 480 с.
• Асмолов А.Г. Психология личности: культурно-историческое понимание развития человека. М.: Смысл. 2007 - 528 с.
• Асмолов А.Г. Социальная компетентность классного руководителя: режиссура совместных действий. М.: Просвещение. 2007
• Асмолов А.Г. Стратегия социокультурной модернизации образования: на пути к преодолению кризиса идентичности и построению гражданского общества// Вопросы образования №1, 2008 С.65-86
• Asmolov A.G. Vygotsky today: on the verge of non-classical psychology. New York. 1998

Статьи:

1. Асмолов А.Г. Классификация неосознаваемых явлений и категория деятельности // Вопросы психологии. 1980. №3
2. Асмолов А.Г. Диспозиционная структура регуляции социального поведения личности: от гипотезы к концепции // Вопросы психологии. 1980. №3
3. Асмолов А.Г. Основные принципы психологического анализа в теории деятельности // Вопросы психологии. 1982. №2
4. Асмолов А.Г. О предмете психологии личности // Вопросы психологии. 1983 №3
5. Асмолов А.Г. , Величковский Б. М. Проблемы преподавания психологии для непсихологов // Вопросы психологии. 1984.№3
6. Асмолов А.Г. Историко-эволюционный подход к пониманию личности: проблемы и перспективы исследования // Вопросы психологии. 1986. №1
7. Асмолов А.Г. Непройденный путь; от культуры полезности - к культуре достоинства // Вопросы психологии. 1990. №5
8. Иванченко В.Н., Асмолов А.Г. , Ениколопов С.Н. Установки личности и противоправное повеление // Вопросы психологии. 1991. №2
9. Асмолов А.Г. , Ягодин Г.А. Образование как расширение возможностей развития личности (от диагностики отбора - к диагностике развития) // Вопросы психологии. 1992. №1
10. Фейгенберг Е.И., Асмолов А.Г. Культурно-историческая концепция и возможности использования невербальной коммуникации в восстановительном воспитании личности // Вопросы психологии. 1994. №6
11. Асмолов А.Г. XXI век: психология в век психологии // Вопросы психологии. 1999. №1
12. Асмолов А.Г. Культурно-историческая психология и этносоциология образования: второе рождение // Вопросы психологии. 1999. №4
13. Асмолов А.Г. Полифония личности А.Р. Лурия и гамбургский счет в психологии // Вопросы психологии. 2002. №4
14. Асмолов А.Г. Практическая психология и проектирование вариативного образования в России: от парадигмы конфликта - к парадигме толерантности // Вопросы психологии. 2003. №4
15. Асмолов А.Г. Вперед к Д. Б. Эльконину: неклассическая психология будущего // Вопросы психологии. 2004. №1
16. Асмолов А.Г. Назад - к методологии психологии // Вопросы психологии. 2004. №3
17. Асмолов А.Г., Цветков А.В. О роли символа в формировании эмоциональной сферы у младших школьников с трудностями развития психики // Вопросы психологии. 2005. №1
18. Асмолов А.Г., Пастернак Н.А. Познавательный эгоцентризм как механизм социального поведения личности // Вопросы психологии. 2006. №2
19. Асмолов А.Г., Володарская И.А., Салмина Н.Г., Бурменская Г.В., Карабанова О.А. Культурно-историческая системно-деятельностная парадигма проектирования стандартов школьного образования // Вопросы психологии. 2007. №4
20. Асмолов А.Г. Историко-эволюционная парадигма конструирования разнообразия миров: деятельность как существование // Вопросы психологии. 2008. №5
21. Асмолов А.Г. , Асмолов Г.А. От Мы-медиа к Я-медиа: трансформации идентичности в виртуальном мире // Вопросы психологии. 2009. №3

С этим автором также ищут:

А.Г. Асмолов - Психология индивидуальности

Биография

Окончил факультет психологии МГУ в 1972 г. Старший лаборант, ассистент кафедры общей психологии (1972-1981), доцент кафедры общей психологии факультета психологии МГУ (1981-1988). Кандидат психологических наук (1976), доктор психологических наук (1996), профессор (с 1996 г.). Работает в МГУ с 1972 г., в должности профессора кафедры общей психологии с 1992 г. Заведующий кафедрой психологии личности. Главный психолог Гособразования СССР (1988-1992 гг.); зам. и первый зам.министра образования России (1992-1998); вице-президент Общества психологов СССР при АН СССР (с 1989 г.); вице-президент Российского Общества Психологов (с 2000 г.), член-корр. Российской академии образования (с 1995 г.) академик Российской академии образования (с 2008 г.), зам.председателя Экспертного совета по психологии и педагогики ВАК"а; главный редактор журнала "Педология" (1999-2004), гл.редактор журнала "Век толерантности", член 5-ти редакционных советов и 2-х экспертных советов, член Общественного совета Российского еврейского конгресса, Член президиума Российского еврейского конгресса, член Международного общества культурно-деятельностных исследований ISCAR. Заслуженный работник высшей школы Российской Федерации (2005). Награждён почетными значками Гособразования СССР, Минобразования Российской Федерации, медалью К. Д. Ушинского, золотой медалью Российской академии образования, лауреат Национального психологического конкурса "Золотая психея". А. Г. Асмоловым опубликовано свыше 330 научных работ.

Интересные факты:

участвовал в разработке программы "Что, где, когда"

Научная деятельность

Область научных интересов: общая психология, психология личности, методология психологии, культурная антропология, историческая психология, этнопсихология, практическая психология образования.

Докторская диссертация выполнена на тему: «Историко-эволюционный подход в психологии личности» (1996). В работе реализован комплексный междисциплинарный подход к психологии личности, соединяющий биогенетическую, социогенетическую и персоногенетическую ориентацию на базе межкультурного взаимодействия.

Представлена оригинальная концепция личности, реализующая общесистемные принципы анализа человека, подчеркивающая роль культуры, историко-эволюционный смысл деятельности личности, её предадаптивной, неадаптивной и адаптивной активности.

Выделены универсальные закономерности развития личности в биогенезе, социогенезе и персоногенезе, выступающие в качестве основы понимания эволюционного смысла возникновения различных индивидных свойств человека и проявлений индивидуальности в эволюции природы и общества (принцип роста вариативности элементов системы как критерий прогрессивной эволюции; принцип взаимодействия тенденций к сохранению и изменению как условие развития эволюционирующих систем, обеспечивающее их адаптацию и изменчивость, принцип возникновения избыточных преадаптивных элементов эволюционирующих систем, способных обеспечить резерв их вариативности в неопределенных критических ситуациях и др.).

Данные принципы позволили раскрыть специфику эволюции в социальной истории человечества и эвристичность использования в психологии личности представлений об особом «рассеивающем отборе».

А. Г. Асмолов прогнозирует появление научных дисциплин, рассматривающих психологию как конструктивную науку, выступающую фактором эволюции общества.

Разработана концепция уровневой природы установок личности, как механизмов стабилизации поведения, дана классификация неосознаваемых психических явлений, смысловая концепция индивидуальности.«Народ хочет знать»

А. Асмолов рассказал, как бороться с ущемлением прав детей в России в ходе круглого стола в РИА Новости .

«Российское образование в опасности?»

Академик А.Г. Асмолов о дополнительном образовании

Информационно-образовательные программы для детей

Детство как стратегический ресурс развития общества

"Психология в психозойскую эру..."

"Стратегия социокультурной модернизации образования в России"

Выступление А.Г. Асмолова на открытии V съезда РПО

С одной стороны, он утверждает, что психология личности призвана получить «целостную систему знаний» о человеке. «Историко-эволюционный подход в психологии личности позволяет выделить универсальные закономерности развития человека в биогенезе, социогенезе и персоногенезе и тем самым открывает возмож­ность междисциплинарного и внутридисциплинарного синтеза предста­влений о психологии личности». С другой - А. Асмолов подчеркивает, что «человек, будучи „мерой всех вещей", сам не имеет меры, так как в принципе не сводим к какому-либо из измерений, проявляющихся в эволюции природы, истории общества и развития его индивидуальной жизни».

А. Асмолов дает следующее определение личности, личность - это конкретный человек, взятый в системе его устойчивых социально обусловленных психологических характеристик, которые проявляются в общественных связях и отношениях, определяют его нравственные поступки и имеют существенное значение для него самого и окружающих.

Перспективы для психологии личности - развитие практической психологии, т.е. возможность оказывать реальную помощь людям, в том числе в сложных, кризисных ситуациях, видеть непосредственные результаты своей работы в психотерапии, консультировании, в решении разнообразных практических задач.

Психология без практики лишена своего главного смысла и цели – познания и служения человеку.

Как и всякая научная теория, теория личности должна отвечать общему методологическому требованию - дать целостное представление о закономерностях и существенных связях определенной области действительности (личности человека), предложить целостную (при ее внутренней дифференцированности) систему знаний, которая содержала бы в себе методы не только объяснения, но и предсказания, возникновения определенных феноменов в определенных условиях и которую характеризовала бы логическая зависимость одних ее сторон от других, принципиальная возможность выведения ее содержания из которой совокупности исходных утверждений. Возникновение теории личности не может быть оторвано от ее эмпирической основы, охватывающей множество накопленных общей, социальной, детской психологии, патопсихологии, психотерапии фактов, добытых экспериментально, но пока еще разрешенных и не обобщенных.

Что же представляет собой теория личности, ее наиболее об­щая модель? Общая модель теории личности, по существу, должна совпадать с определени­ем личности, описывающим ее в системе наиболее существен­ных связей и зависимостей и отвечающим основным общенаучным методологическим принципам: детерминизма, системнос­ти, развития. Тогда теоретическая модель личности должна быть представлена как определяемое активной включенностью в общественные отношения системное качество их субъекта (индивида), имеющее трехзвенную структуру (интра-, интер- и метаиндивидную его репрезентации), развивающуюся в обще­нии и совместной деятельности и ею опосредствованную.

Рассмотрим, в чем здесь проявляет себя следование общена­учным методологическим принципам.

Принцип детерминизма применительно к психологической теории личности ориентирован не только на идею причинности как совокупности обстоятельств, предшествующих во времени следствию, но и на другие его формы (М. Г. Ярошевский): на системный детерминизм, обнаруживающийся в зависимости отдельных компонентов системы от свойств целого, а также на целевой детерминизм, в соответствии с которым цель определя­ет процесс достижения результата. Представление об активно­сти личности, ее направленности, которое утвердилось в психо­логии начиная со второй половины 30-х годов XX века, создает методологические предпосылки для реализации принципа де­терминизма на уровне категории «психосоциального отноше­ния». В психологии были выдвинуты трактовка детерминизма как действия «внешних причин через внутренние условия» (С. Л. Рубинштейн) и трактовка детерминизма как действия «внутреннего через внешнее» (А. Н. Леонтьев).

Детерминистический тезис о том, что, изменяя в деятельно­сти реальный мир, субъект изменяется сам, что и объясняет личностные трансформации индивида, оказалось возможным распространить и на область межличностных связей, в которых наиболее полно выявляет себя категория психосоциального от­ношения. Так же, как индивид в предметной деятельности изме­няет окружающий мир и посредством этого изменения изменя­ет себя, становится личностью, социальная группа в своей со­вместной социально значимой деятельности конструирует и изменяет систему межличностных отношений и межличностно­го взаимодействия, становится коллективом. Феномены меж­личностных отношений отчетливо это обнаруживают. Так, са­моопределение в отношении задач групповой деятельности складывается как результат активной деятельности по претворению в жизнь поставленных перед ней целей, то есть межличностные отношения преобразуются деятельностью, которая на­давлена вовне на присвоение социально значимого предмета, не на сами эти межличностные отношения.

С позиции детерминизма развитие личности как системного качества индивида обусловлено социально, хотя сам индивид о6ладает биологическими предпосылками для своего развития.

Принцип развития в психологической теории личности реализуется в понимании процесса превращения биологических структур индивида в социально обусловленные структуры его личности. Таким образом строится представление о социогенезе личности как результирующей взаимодействующих в ней двух противоборствующих тенденций - к сохранению и к из­менению развивающихся социальных систем. Развитие личности в онтогенезе определяется наличием и преодолением про­тиворечия между потребностью индивида в персонализации и способностью посредством соответствующей деятельности быть персонализированным в социальной ситуации развития.

Принцип системности (или системный подход) в составе ме­тодологической модели теории личности позволяет представить ее в качестве целостности, в которой выявляются разнокаче­ственные и разноуровневые связи, как синтез структурно-фун­кциональных и фило-онтогенетических представлений. Этим преодолевается тот подход к личности, который обозначен как «коллекционерский».

Этот принцип не мог быть обнаружен в общих системных представлениях, хотя и не мог быть без них сформулирован. Его следовало открыть в ткани самой психологической реальности. Для этой цели потребовалось: во-первых, преодолеть «птолемеевское» понимание человека в пользу его «коперниканской» трактовки как части социального целого, системы обществен­ных связей; во-вторых, преодолеть гипноз «постулата непосред­ственности». Это оказалось возможным сделать в условиях сис­темного анализа категорий «психосоциальное отношение» и «организм-индивид-личность», осуществленного при сопри­косновении психологической теории коллектива (стратометрическая концепция) и психологической теории личности. Они должны были пересечься и действительно пересеклись в цент­ральном для той и другой теории пункте - в выявлении системообразующего принципа, которым оказался принцип деятельностного опосредствования.

Системообразующий принцип - это тот общий объяснитель­ный принцип, с помощью которого очерчивается и структурирует­ся теория. Методологическая сущность этого принципа при пост­роении теории личности состоит в том, что отношение одного че­ловека к другому, равно как и отношение развития личности к его результату, мыслится через обращение к третьему объекту - предметной деятельности, которая в наиболее развитой своей фор­ме имеет совместный характер, является следствием объединения людей в труде и общении. При этом, оказываясь исходно опосред­ствованными содержанием и организацией совместной деятельно­сти, межличностные отношение и качества развивающейся лич­ности в свою очередь воздействуют на ее процесс и результаты: субъект-объект-субъектные связи выступают в единстве с субъект-субъект-объектными как две стороны одной системы.

Единицами анализа для теории личности могут служить по­нятия «индивид», «личность», «индивидуальность», «актив­ность», «деятельность», «общение», «группа», «коллектив», «сознание», «развитие» (биогенез организма, биосоциогенез индивида, онтогенез личности, социогенез личности в историко-эволюционном процессе.

Принцип единства, но не тождества основных категорий анализа относится не только к понятиям «индивид» и «личность», но другим составляющим онтологической модели теории личности: личность - индивидуальность, активность - деятельность. группа - коллектив, биогенез - биосоциогенез, онтогенез - социогенез, развитие личности - развитие сознания. От методологических и онтологических подходов создания теории следует перейти к выявлению возможностей, заложенных в ее исходных посылках (постулатах), путем восхождения абстрактного к конкретному и развить систему взаимосвязанных теоретических конструкций (концепций, «теорий среднего уровня»), объединенных и обусловленных рассмотренными методологическими и онтологическими основаниями. Только таким образом можно в рамках выделенных выше исходных тезисов и методологических принципов охватить многообразие эмпирических данных и конкретных методов и методик, относя­щихся к исследуемому предмету - психологии личности, обобщить совокупность утверждений с их доказательствами.

Александр Григорьевич Асмолов

Психология личности. Культурно-историческое понимание развития человека

Быть может, прежде губ родился шепот,

И в бездревесности кружилися листы,

И те, кому мы посвящаем опыт,

До опыта приобрели черты.

Осип Мандельштам

Никому не рассказывайте своих снов.

Вдруг к власти придут фрейдисты.

Станислав Ежи Лец

«Психология личности». Пятнадцать лет спустя (предисловие к третьему изданию в жанре исповеди)

Психология – пристрастная наука. Уже самим фактом своего существования в семье наук о человеке, природе и обществе она бросает вызов идеалу рациональности, в духе которого веками оттачивалось естественно-научное мышление, гордящееся своей точностью, объективностью, независимостью и беспристрастностью. Жесткая логика, воспроизводимость результатов наблюдения, описание феноменов на языке математики – вот далеко не полный перечень атрибутов, без которых любой науке отказывалось в праве именоваться наукой .

Однако, как учит неумолимый опыт истории, лишь только вы встречаетесь с претензией на обладание одним и только одним путем к истине, лишь только в социальных или естественных науках слышите фразу «Правильной дорогой идете, товарищи!», то знайте, что наука начинает перерождаться в веру. И вера в идеал рациональности как единственный образец построения научного знания в этом плане не составляет исключения.

Идеал рациональности упрощает картину мира, в известном смысле конструирует реальность, отфильтровывает факты, события и концепции, которые не укладываются в прокрустово ложе рациональных объяснений.

В результате из массового научного сознания, да простят меня собратья по научному цеху за подобное словосочетание, по всем правилам психоанализа вытесняется старое предостережение великого немецкого философа и математика Готфрида Лейбница о том, что если бы геометрические аксиомы затрагивали интересы людей, то они бы опровергались.

Будь на то моя воля, я бы большими сверкающими буквами высветил эту нематематическую аксиому Лейбница перед всеми теми, кто рискует посвятить свою жизнь психологии. Психология во всех своих многочисленных ипостасях, и психология личности в первую очередь, не только затрагивает интересы людей и судьбы народов, но исходно превращает эти разнообразные интересы, страсти и мотивы человеческих поступков, таинства любви и скрытые пружины ненависти, взлеты и падения человеческого духа в предмет своего исследования.

Тем самым психология изначально ставит под сомнение универсальность идеала рациональности как не имеющего границ инструмента мышления, который возводят в абсолют многие представители классических наук . Поражающий воображение парадокс познания, о котором в свое время откровенно говорил замечательный психолог Л.М. Веккер, состоит в том, что любые открытия этих наук неизбежно преломляются через призму индивидуального и массового сознания.

Поэтому, когда речь заходит об эволюции познания и попытках человеческого разума проникнуть за кулисы самых разных изобретений и открытий – будь то закономерности квантовой механики или синергетики, формула генетического кода или дистантное управление летящим к другим планетам космическим кораблем, – необходимо набраться смелости и сказать: « Вначале была Психология ».

Или, как метафорично передает подобного рода откровение О.Э. Мандельштам, «прежде губ родился шепот».

Мысль о том, что психология, co-знание предшествует любому акту познания, каким бы «объективным» он ни казался, что, говоря словами основателя неклассической биологии активности H.A. Бернштейна, задача рождает орган , вызывала и будет вызывать скептическое отношение у сторонников веры в универсальность рационального мышления. Они усматривают в этой мысли очередные изыски постмодернизма, гримасы неклассических и постнеклассических концепций рациональности (М.К. Мамардашвили, B. C. Степин, В.А. Лекторский, М.С. Гусельцева), игры в либеральную методологию (А.В. Юревич) или отзвуки анархической теории познания П. Фейерабенда.

Когда лиса не может достать виноград, то она, как заметили психоаналитики, рационализирует и обесценивает свою неудачу. Он оказывается зеленым, незрелым, я бы даже сказал, дефектным виноградом. Когда сторонники парадигмы рационального мышления встречаются с парадоксальным тезисом «Вначале была Психология», они напоминают психологам о таких отцах психологической науки, как Т. Фехнер, В. Вундт, Дж. Уотсон и И.П. Павлов, которые мечтали построить психологию по канонам классической физики. Они спешат заметить, что психофизика и экспериментальная психология тщательно изгоняли из исследований восприятия, памяти и мышления влечения и мотивы личности, лежащие в основе любых психических процессов. И они исторически правы.

Но, как в свое время писал Л.C. Выготский, именно за мотивами и аффектами открывается Жизнь. А когда из психологии изгоняют жизнь, то психологию покидает Душа. Тем самым возникает хрестоматийно известная ситуация, при которой из психологии вместе с водой выплескивается ребенок.

Печальным итогом подобной ситуации оказывается своеобразная родовая травма, которую переживали и переживают психологи самых разных школ и направлений, в том числе и автор настоящего предисловия. Порой эти переживания, свидетельствующие о возникшем при рождении психологической науки комплексе неполноценности, прорываются в сознание и облачаются в грустные строки:

Все можно

измерить

бессилье

психологов

им спать.

Любое саморазоблачение имеет границы. Да и мудрый афоризм польского писателя Станислава Ежи Леца «Никому не рассказывайте своих снов. Вдруг к власти придут фрейдисты» напоминает мне, что исповедь о комплексах далеко не всегда освобождает от самих комплексов. К тому же никогда не следует забывать, что одними из самых искусных мастеров испытания сознания были инквизиторы, которые уже не раз в многострадальной истории человечества в отличие от фрейдистов становились подлинными обладателями социальной и ментальной власти.

Один из первых читателей этого учебника – известный эстонский психолог П. Тульвисте, ученик А.Р. Лурия, в рецензии на первое издание «Психологии личности» в 1990 г. писал, что это учебник, скорее, по будущей методологии психологии личности, интегрирующей культурную антропологию, эволюционную биологию, системный и деятельностный подход в рамках психологической науки. Но учебник стоит издать, дабы психология личности как самостоятельное научное направление и университетская дисциплина смогла отстоять свое место под солнцем. Слова П. Тульвисте оказались без преувеличения сбывшимся пророчеством.

АЛЕКСАНДР АСМОЛОВ

ПСИХОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ

Принципы общепсихологического анализа

в качестве учебника для студентов высших учебных

заведений, обучающихся по специальности «Психология»

Рецензенты

доктор психологических наук Б С Братусь

доктор философских наук И С Кон

Асмолов А. Г. Психология личности: Принципы общепсихологического анализа. - М.: Смысл, 2001. - 416 с

В учебнике с позиций историко-эволюционного подхода излагаются представления о возникновении и развитии личности в эволюции природы, истории общества и жизненном пути человека С привлечением культурно-исторического, этногра-фического и клинического материала освещаются вопросы соотношения наследственности и социальной среды в развитии человека, мотивация развития личности, роль творчества и характера личности в формировании образа жизни Особо рассмат-риваются проявления индивидуальности личности в ситуациях личностного выбора - использование социальных стереотипов в качестве средств овладения своим поведением

Для преподавателей и студентов психологических факультетов университетов, а также для социологов, этнографов, антропо-логов, врачей и педагогов

ISBN 5-89357-101-0

Федеральная программа книгоиздания России

Асмолов А Г, 1990, 2001

Издательство «Смысл», 2001

Иные, лучшие мне дороги права,

Иная, лучшая потребна мне свобода

Зависеть от царя, зависеть от народа -

Не все ти нам равно" Бог с ними

Отчета не давать, себе лишь самому

Служить и угождать, для власти, для ливреи

Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи

Александр Пушкин

Психология личности есть психология дра-матическая. Почва и центр этой драмы - борьба личности против своего духовного разрушения Это борьба никогда не прекращается

А Н Леонтьев

«ПСИХОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ» ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ

(предисловие ко второму изданию)

Второе издание учебника «Психология личности» выхо-дит немногим более десяти лет после появления первого издания этой книги Десять лет Много это или мало Это десятилетие меньше мгновения, если взять за точку отсчета систему координат физического времени И это же десяти-летие по своей событийной насыщенности, по концентра-ции социальных перемен имеет шанс быть возведено в ранг великих исторических периодов в судьбе человечества

Именно поэтому я могу без всякого преувеличения ска-зать, что учебник «Психология личности» выходит в другом веке, в другой стране, в другую историческую эпоху И все же этот учебник в прямом смысле является переизданием кни-ги, вышедшей в 1990 году

Главное из этих обстоятельств состоит в том, что учеб-ник «Психология личности» изначально был замышлен как мета-психология личности, т е учебник, претендующий на раскрытие глубинных оснований различных культур мыш-ления, стоящих за различными видениями человека в не-скончаемо спорящих меж собой направлениях человекознания. Жанр метапсихологии, стремление двигаться «поверх барьеров» (Б.Л.Пастернак), решать «метафизичес-кие вопросы, искать «точку опоры», прежде всего пред-полагает необходимую во все эпохи, и особо востребован-ную в эпоху перемен возможность «выходить за рамки и границы любой культуры, любой идеологии, любого об-щества и находить основания своего бытия, которые не зависят от того, что случится во времени с обществом, культурой, идеологией или социальным движением. Это и есть так называемые личностные основания (выделено мною - А.А.). А если их нет, как это случилось в XX веке? Как вы знаете, одна из драматических историй (в смысле наглядно видимого разрушения нравственности и распада человека, распада человеческой личности) - это ситуа-ция, когда по одну сторону стола сидит коммунист, а по другую, тот, кто его допрашивает - тоже коммунист. То есть представители одного и того же дела, одной и той же идеологии, одних и тех же ценностей, одной и той же нравственности. И если у того, кого допрашивают, нет независимой позиции - в смысле невыразимой в терми-нах конкретной морали, то положение ужасно. Можно выдержать физические мучения, а вот человеческий рас-пад - неминуем, если ты целиком находишься внутри идеологии, и ее представляет твой же палач или следо-ватель.

Ну, вот это заблуждение как раз и разрушает лич-ность. Потому что когда ты слышишь свои же собствен-ные слова из других уст, которым не веришь и которые являются причиной совершенно непонятных для тебя фан-тасмагорических событий, то и стать некуда. Нет точки опоры вне этого. А метафизика предполагает такую точку (выделено мною - А.А.). И в этом смысле она - залог и условие не-распада личности. Конкретная история лаге-рей в разных странах показала, какую духовную стойкость проявляли люди, имеющие точку опоры (те, кто были «ходячие метафизики», скажем так). Тем самым я хочу ска-зать, что метафизика всегда имеет будущее» (с.114).

Я решился привести столь обширный фрагмент из книги Мераба Мамардашвили «Необходимость себя. Введение в философию» (1996) не только потому, что этот фрагмент трагично передает необходимость постановки метафизи-ческих вопросов и раскрывает лежащее в основании учеб-ника «Психология личности» понимание метапсихологии. Психологу нечего прятаться от своих личностных смыслов. И поэтому я считаю необходимым сказать, что именно благодаря Мерабу Константиновичу Мамардашвили, кото-рого в самом начале семидесятых годов один из лидеров современной психологии декан факультета психологии МГУ Алексей Николаевич Леонтьев, пригласил читать курс «Ме-тодологические проблемы психологии» в МГУ, немало пси-хологов моего поколения ощутили «необходимость себя». Этот поступок А.Н.Леонтьева, говорю об этом без преуве-личения, во многом определил и мою собственную судьбу. Лицом к лицу лица не увидать. И вряд ли в те годы я с достаточной полнотой понимал, что встреча с философом Мерабом Мамардашвили помогла некоторым из нас стать психологами, почувствовать пьянящее, вполне некласси-ческое и нерациональное чувство свободы мышления. Чув-ство, дающее точку опоры и побудившее среди многих пси-хологии избрать психологии, принесшие культуру неклассического релятивистского независимого понимания множественности мира.

Явной и жесткой «точкой опоры» в учебнике «Психо-логия личности» выступает особая культура мышления, культура неклассического историко-эволюционного подхода в психологии. В связи с этим я считаю целесообразным в предисловии ко второму изданию кратко остановиться на ключевых идеях историко-эволюционного подхода, из ко-торых, как из эмбриона, вырастает раскрываемая в учеб-нике психология личности.

В историко-эволюционном подходе выделяются три по-строенные по неклассической логике дополнительности (Н.Бор) ипостаси человека, раскрывающие его сущность и существование как личности:

человек как многомерное существо, проявляющееся од-новременно как участник историко-эволюционного процесса; носитель социальных ролей и программ социотипичного по-ведения; субъект выбора индивидуального жизненного пути, в ходе которого осуществляется преобразование природы, об-щества и самого себя",

человек как пристрастное диалогичное полидеятельно-стное существо, сущность которого порождается, преобра-зуется и отстаивается в существовании в мире, в других людях, в себе самом;

человек как субъект свободного ответственного целе-направленного поведения, выступающий как ценность в вос-приятии других людей, в том числе и самого себя, и обладаю-щий относительно автономной устойчивой целостной системой многообразных индивидуальных качеств, характе-ризующих его самобытность и неповторимость в изменяю-щемся мире.

При всем разнообразии подходов к пониманию лич-ности в истории познания и обыденной жизни становит-ся все более очевидным, что именно многомерностъ выс-тупает как сущностная характеристика личности. Человек, будучи «мерой всех вещей», сам не имеет меры, т.к. в принци-пе не сводим к какому-либо одному из измерений, проявляю-щихся в эволюции природы, истории общества и развитии его индивидуальной жизни.

Выделение многомерности как исходной характеристики понимания личности в неклассическом историко-эволюционном подходе позволяет охарактеризовать историю развития представлений о личности как историю открытий различных измерений личности в действительности, а не историю заб-луждений или ошибок. На разных этапах становления челове-ческой мысли, к каким бы феноменам действительности ни обращалось познание, оно вынуждено было обращаться к фе-номену человеческой личности и пытаться найти ответы на вопросы о месте человека в мире, его происхождении, пред-назначении, достоинстве, смысле существования, роли в ис-тории, его уникальности и типичности, в том числе и на вопросы о том, как прошлое, настоящее и будущее определя-ют жизнь человека, границы его свободного выбора.

Именно многомерность феноменологии личности нашла свое отражение в различной этимологии и определениях личности, встречающихся в философии, гуманитарных, со-циальных и естественных науках о человеке, а также выс-тупила как основание для выделения следующих аспектов понимания проблемы личности: многогранность феномено-логии личности, отражающая многообразие проявлений че-ловека в эволюции природы, истории общества и собст-венной жизни человека; междисциплинарный статус проблемы личности, находящейся в сфере изучения фило-софии, социальных и естественных наук; зависимость по-нимания личности от мировоззрения, стиля мышления и образа человека, явно или скрыто существующих в культу-ре и науке на определенном этапе их развития; несовпаде-ние проявлений индивида, личности и индивидуальности, исследуемых в рамках относительно независимых друг от друга биогенетического, социогенетического и персоноге-нетического направлений анализа развития человека в эво-люции природы, истории общества и индивидуального раз-вития субъекта как неповторимой самости; разведение исследовательской установки, ориентирующей на понима-ние закономерностей развития личности в природе и обще-стве, и практической установки, направленной на помощь и коррекцию личности.

При обращении к истокам этимологии термина «лич-ность» чаще всего ссылаются на греческую или латинс-кую этимологию этого термина, обозначающие «persona» как «маску», «роль актера», исполняющуюся в театре (ср. рус. - «личина»). В контексте философских и психологи-ческих традиций представляет интерес разграничение в немецком языке терминов «Personlichkeit» и «Personalitat». Немецкий термин «Personlichkeit» близок по значению к латинскому «persona» и отражает внешнее публичное про-явление человека, производимое им на других людей. Тер-мин «личность» в значении «Personalitat» (ср. рус. - «лично-стность») характеризует скорее самобытный внутренний мир человека, автономность человека, его самосознание, его возможности осуществления свободного выбора и само-определения.

Многомерность личности обусловила то, что историей развития мышления о человеке стала история драматичес-кой борьбы разных полярных ориентации (в том числе тра-диционной оппозиции материалистической и идеалисти-ческой ориентации), в ходе которой разные мыслители, как правило, выделяли какую-либо одну из реальных гра-ней человеческого бытия, а другие стороны жизни лич-ности либо оказывались на периферии познания, либо не замечались или отрицались.

В философии и гуманитарных науках выделяются сле-дующие полярные и вместе с тем взаимодополняющие ориентации, в пространстве которых акцентируются раз-личные проявления личностного бытия человека.

1. Объектная-субъектная ориентации. В первом случае человек познается как вещь среди вещей, которая порож-дается в природе и/или обществе (например, метафизи-ческий материализм, позитивизм, прагматизм); во вто-ром случае личность предстает как активное творческое начало, порождающее мир, проектирующее действитель-ность и свое собственное будущее, выходящее в своих по-ступках и деяниях за пределы самого себя и т.п. (напри-мер, христианство, философия жизни, философская антропология, экзистенциализм, персонализм).

2. Детерминистическая-индетерминистическая ориен-тации. В первом случае познание личности основывается на природной или социальной причинной детерминации, выводится из прошлого или настоящего, внутреннего или внешнего (наследуемых природных и/или социальных не-посредственных воздействий на индивида). В своих край-них формах детерминистическая ориентация выступала в представлениях о предопределенности, предначертанности существования человека, его жесткой зависимости от судьбы в таких различных направлениях мышления, как материализм античности и философия Нового времени, христианство, картезианство, позитивизм и фатализм. Во втором случае - деятельность человека как автономного существа спонтанна и свободна; воля лежит в основе вы-бора его деяний и поступков; он сам, а не его среда или наследственность, в ответе за выбор своей собственной судьбы. Такие варианты понимания человека наиболее ярко вы-ступали в философии жизни, экзистенциализме, неопози-тивизме. В известном смысле попыткой преодоления оппо-зиции «детерминизм - индетерминизм» выступает учение Бенедикта Спинозы о человеке как субстанции, являю-щейся причиной самой себя, идея самодетерминации дея-тельности человека.

3. Монологическая-диалогическая ориентации. Моно-логическая ориентация проявляется в таких установках мышления как методологический изоляционизм, антро-поцентризм, в которых в процессе познания рассматри-вается «человек вне мира, а мир вне человека» (например, учение о монадах Г.Лейбница, философская антропология, позитивизм). Диалогическая ориентация изучает личность в пространстве коммуникаций, межличностного и внутриличностного общения, диалога, в том числе диалога с самим собой, рассматривает личность как особую форму инобы-тия субъекта в других людях, которое может иметь «объект-ные» и «субъектные» формы существования. В контексте диалогической ориентации личность предстает как «поли-фония голосов», обретающая существование в непрерыв-ном диалоге. Подобные взгляды развивались и продолжают развиваться в столь непохожих течениях мысли как мате-риализм Л.Фейербаха, экзистенциализм М.Бубера, струк-туралистская концепция личности Ж.Лакана, диалогичес-кая концепция гуманитарного познания М.Бахтина.

В контексте развития философских направлений, имею-щих принципиальное значение для изучения личности, также могут быть выделены такие полярности, как «структурно-функциональная» (функционализм, структурализм) и «ис-торико-генетическая» ориентации (см. например, немецкая классическая философия, марксизм); «номотетическая» и «идеографическая» ориентации (неокантианская баденская школа В.Виндельбанда и Г.Риккерта); сциентистская ори-ентация «объяснения» (позитивизм) и герменевтическая ориентация «понимания» (феноменология Э.Гуссерля, по-нимающая психология и понимающая социология).

Весь спектр этих ориентации, иллюстрирующий многомерность личности в истории мышления о человеке, проявился в различных образах человека в истории конкретных наук, в том числе в биологии, психологии и социологии: «ощущающий человек» (человек как сумма ощущений, зна-ний, умений и навыков; человек как устройство по перера-ботке информации); «человек- потребитель» (нуждающийся человек; человек как система инстинктов и потребностей); «запрограммированный человек» (в поведенческих науках - че-ловек как система реакций; в социальных науках - человек как репертуар социальных ролей и сценариев); «полидеятельностный человек» - человек, осуществляющий выбор; чело-век как выразитель мотивов, смыслов и ценностей.

Приведенные выше описания различных ипостасей че-ловека как личности, а также стоящие за различными по-ниманиями личности философские традиции наглядно ил-люстрируют междисциплинарный статус проблемы личности, находящейся в поле внимания социальных и естественных наук, духовной культуры и практики. Психо-логия и социология, антропология и этнография, культу-рология и семиотика, археология и филология, политоло-гия и генетика, биология и история ищут пути преодоления межведомственных границ при анализе развития челове-ка в эволюции природы, истории общества и становле-нии индивидуальной жизни личности. При этих поисках возникает соблазн выделить одну-единственную науку, вла-деющую всей правдой о личности. Вот тогда-то и возникает ситуация, когда психология для решения своих проблем приглашает варягов и взывает к ним: «Придите и княжите нами». И по зову, а еще чаще без зова отправляются в психологию представители кибернетики, биологии, социо-логии, этики и антропологии, чтобы поведать свое пони-мание личности.

Действительно, и антропология, и этика владеют куда более целостным образом человека, чем обладающие «ча-стичным» изображением человека некоторые направле-ния традиционной психологии.

В результате в поисках выхода из кризиса в области пси-хологии личности возникают волны ее модернизации, пред-ставители которых связывают избавление психологии от ее собственных противоречий либо с успехами других смежных наук, либо с получившими широкое распространение направлениями холистической психологии или более впле-тенной в сферу этики гуманистической психологии.

Одна из этих волн может быть названа волной антропологизации. Продуктивный момент «антропологизации» в психологии личности, касается ли он обращения к ант-ропогенезу при анализе индивидных свойств личности, особой психологической антропологии как основы психо-логии субъективности (В.И.Слободчиков) или же одухот-ворения человека в романтической поэтической антропо-логии (В.П.Зинченко), весьма перспективен как источник ценностной установки на поиск целостности реального че-ловека и одновременно протест против «частичных» обра-зов человека. Вместе с тем «антропологизация» психологии личности несет серьезный риск растворения собственных вопросов психологии личности в лоне философской мето-дологии и безграничного парения над океаном эмпиричес-ких фактов, с таким трудом добытых в конкретных облас-тях психологии.

Другая волна связана с «гуманизацией» и «этизацией» в психологии личности (Б.С.Братусь, А.Б.Орлов). По выра-жению Б.С.Братуся, академическая психология была пси-хологией, в которой победителей не судят. Она утратила духовное человечное в человеке. В отличие от академичес-кой психологии, «гуманитарная» психология обладает еще нереализованным потенциалом «ценностеполагания» (не путать с «целеобразованием»), который столь желанен для растерявшей жизненные идеалы личности. Но и «гумани-тарную психологию», черпающую свои силы в истории культуры, религии, филологии и этике, подстерегает опас-ность, пользуясь излюбленным выражением Л.С.Выготс-кого, отдать «богу богово», а «кесарю кесарево», т.е. от-дать человечное в человеке - этике и религии, а тело и познавательные процессы - биологии и академической, например, когнитивной психологии.

И, наконец, еще одна из волн модернизации, касающа-яся междисциплинарного статуса личности, могла бы быть охарактеризована как прагматическая философская «вестернизация» психологии личности. Старая формула «там хорошо, где нас нет», стимулируемая раскрепощением созна-ния от так называемого «советского империализма» в пси-хологии (В.Колга), приводит к ситуации, которая напоми-нает «плюрализм у разбитого корыта» (В.П.Зинченко). Над всем, что было создано в отечественной психологии, ста-вится «нигель», и «вместо нее», а не «вместе с ней» новое измерение наполняется такими направлениями, как психо-синтез (Р.Ассаджиоли), онтопсихология (А.Менегетга), нейролингвистическое программирование (Дж.Гриндер). Бес-спорно, опыт этих направлений интересен для синтеза в психологии личности, а также для обозначения точек пере-сечения гуманистической психологии и историко-эволюционного подхода в психологии. Грустно другое: увлечение этими направлениями приводит к тому, что в отечественной психологии личности вместе с водой выбрасывается и ребенок. В результате в общей картине поиска междисциплинарного синтеза представлений о личности возникает парадоксальная ситуация: психологи на Западе, разрабатывающие методо-логию гуманитарного знания о человеке, открывают для себя Л.С.Выготского, М.М.Бахтина, Н.А.Бернштейна, Ю.М.Лотмана и С.Л.Рубинштейна (см. работы ДжТибсона, Дж.Верча, Л.Смолки, В.Маттеуса, Л.Молла, Р.Харре и др.), а отечественные психологи начинают напоминать «Иванов, не помнящих родства». Иными словами, с тем же рвением, с которым раньше через железный занавес критиковали западные направления психологии, сегодня со скепсисом поглядывают на методологию гуманитарных наук в своей стране.

Все сказанное лишний раз подтверждает, что междис-циплинарный статус проблемы личности выступает как необходимое условие поиска системных закономерностей развития человека в биогенезе, социогенезе и онтогене-зе, а не повод к растворению психологии личности в дру-гих естественных или социальных науках. Отсюда также следует, что для разрешения противоречий в психологии личности историко-эволюционный подход выделяет сквоз-ные закономерности развития человека, надстраивает бла-годаря этим закономерностям мост между различными сфе-рами исторического и естественноприродного изучения человека, а затем с опорой на конкретную методологию психологии «работает» с фактами уже в сфере собственно психологии личности.

Еще одно обстоятельство, свидетельствующее о необ-ходимости разработки историкоэволюционного подхода в психологии личности, непосредственно связано со спе-цификой переживаемого Россией исторического периода. Этот период может быть охарактеризован как период пере-хода от стабильной фазы к динамической фазе российской истории. В подобного рода период личность оказывается как бы заброшенной в историческую ситуацию развития (по аналогии с «социальной ситуацией развития» в смысле Л.С.Выготского), в которой происходит ломка традицион-ной системы ценностных ориентации, обостряется поиск личностной и групповой идентичности, возрастает влияние индивидуальных действий личности на траекторию разви-тия исторического процесса. В результате психолог для вы-работки логики действий, помогающих личности пережить драмы смутного времени, вынужден работать как психоис-торик, проектировать разные варианты ситуации истори-ческого развития, не ограничиваясь известной формулой «здесь и теперь».

Тем самым нынешнее время перемен подталкивает психолога к двойному испытанию историей. Ему пред-стоит выдержать проверку на чувствительность психо-логии личности к истории, а также на причастность пси-хологии личности к происходящим в стране переменам. Ареной для проверки чувствительности психологии по отношению к истории являются многолетние «бои за психологию в истории» (М.Блок, Л.Февр) и «бои за историю в психологии» (Л.С.Выготский). Одним из след-ствий этих многолетних дискуссий о взаимоотношениях между психологией и историей стало возникновение раз-личных гибридных дисциплин - «палеопсихологии» (Б.Ф.Поршнев), «исторической психологии» (И.Мейерсон, Ж.-П.Вернан и др.) и «психоистории» (Э.Эриксен, Л.ДеМоуз).

Другим следствием выяснения взаимоотношений между историей и психологией является пересмотр самих исходных парадигм в разных областях психологии. Впечатляю-щим примером претензий психологов на причастность к происходящим в истории событиям может служить статья с нарочито эпатирующим названием «Социальная психо-логия как история», принадлежащая известному социаль-ному психологу К.Джерджену. Интенция такого рода пере-смотра парадигм в социальных и поведенческих науках во многом обусловлена установкой на превращение своей науки в науку, делающую историю, а не только изучающую ее. Именно такой попыткой откликнуться на вызов нашего тревожно-го времени и является историко-эволюционный подход в психологии личности как конструктивной действенной пси-хологии, а также организация опирающихся на этот под-ход служб практической психологии.

Перечень оснований, высвечивающих смысл постановки проблемы историко-эволюционного подхода в психологии личности, был бы бледным и неполным без упоминания еще одного завершающего обстоятельства: альфой и омегой историко-эволюционного подхода является выделение сози-дающего методологического потенциала практической психо-логии личности, призванной в перспективе вывести устав-шую от разных академических болезней психологию личности из кризиса. При всей своей «дикости» и эклектичности прак-тическая психология личности уже на ранних этапах своего рождения выполняет конструктивную функцию преодоле-ния психологии «частичного» человека. Она также изначаль-но сопротивляется различным внугридисциплинарным и меж-дисциплинарным дроблениям знаний о развитии человека в истории природы и общества. Практической психологии лич-ности тесно только лишь в рамках возрастной, педагогичес-кой, клинической или какой-нибудь другой отдельной от-расли психологической науки. В известном смысле практическая психология обречена на то «верхоглядство», без которого не существует никакого междисциплинарного синтеза. Поэтому, пока представители академической психо-логии спорят, относить ли М.М.Бахтина или Ю.М.Лотмана к обитателям пространства «истинной» психологии, или ос-тавить их за его границей, назвав «филологом» первого и «семиотиком» второго, практические психологи, например, уже строят процесс общения с учетом диалогической теории сознания и семиотической теории культуры (см., например, сборники Charting the Agenda. Educational Activity after Vygotsky. Ed. by H.Daniels, 1994; Vygotsky and Education. Instructional Implications and Applications of Sociohistorical Psyhology. Ed. by L.Moll, 1994). Тем самым в практической психологии лич-ности могут быть преодолены внутридисциплинарные и меж-дисциплинарные барьеры, затрудняющие построение пси-хологии развития личности. Источник методологического потенциала практической психологии, на оселке которой осу-ществляется проверка сильных и слабых сторон историко-эволюционного подхода, заключается в том, что объектом приложения ее усилий изначально оказывается конкретный человек в конкретной социоисторической ситуации разви-тия. Поэтому в поисках выхода из кризиса психологии личности остается вслед за Л.С.Выготским повторить, что практическая психология - тот камень, который презрели строители - стал во главу угла историко-эволюционного подхода, разработка которого может повлечь за собой изме-нение общественного статуса психологии в России, превра-щение ее в науку, делающую историю.

При разработке историко-эволюционного подхода в пси-хологии личности необходимо учитывать возможности раз-ных уровней методологии: философского, общенаучного, конкретно-научного уровней, а также уровня методики и техники исследования (Э.Г.Юдин), позволяющих увидеть картину развития человека в самых разных временных мас-штабах - от макроэволюции природы до динамики приня-тия решения в той или иной конкретной жизненной ситуа-ции. В связи с этим среди широкого спектра концепций развития человека далее будут названы, прежде всего, те, которые определили общий методологический каркас и смысл историко-эволюционного подхода в психологии лич-ности:

* концепция понимания человека как «мира человека», порождаемого в ходе естественноисторического про-цесса становления человечества (К.Маркс); » критика идеала рациональности в различных теориях познания (М.К.Мамардашвили);

» теория перехода биосферы в ноосферу (В.И.Вер-надский);

* концепция поведения неравновесных систем в неживой и живой природе (И.Пригожий);

* синтетическая теория эволюции (И.И.Шмальгаузен);

* концепция эволюционного прогресса (А.Н.Северцов, К. М. Завадский);

* представление о преадаптации в эволюционном про-цессе (Н.И.Вавилов);

* гипотеза о роли вариативного рассеивающего отбора в антропосоциогенезе (В.П.Алексеев);

* концепция эволюции целенаправленной активности в контексте «физиологии активности» (Н.А.Бернштепн);

* семиотическая концепция культуры (Ю.М.Лотман);

* диалогическая концепция гуманитарного познания (М.М.Бахтин);

* культурно-историческая концепция развития высших психических функций (Л.С.Выготский);

* деятельностный подход в психологии (А.Н.Леонтъев, С.Л. Рубинштейн).

Наряду с указанными выше методологическими уста-новками существенную роль в разработке историко-эволюционного подхода в психологии личности также сыг-рали общепсихологическая теория установки (Д.Н.Узнадзе), Феномен коллективного знания: согласование индивидуальных... наличием значимых целей в будущем. Литература Асмолов А. Г. Психология личности : принципы общепсихологического ана­лиза. М., 1990 ...