Мокроусова Ольга

Творческая исследовательская работа о национальном герое Донской земли Ермаке Тимофеевиче, с именем которого связаны многие события, значимые для всего российского государства. Автор работы рассматривает образ Ермака в устном народном творчестве, в художественной литературе и в изобразительном искусстве.

Подвиги Ермака интересовали и многих известных писателей. П.Н.Краснов, П.П.Ершов, Л.Н.Толстой, Анатолий Иванов, В.А.Жуковский, П.М.Карамзин в своих произведениях описывали его жизнь и походы. Автор работы пишет о замечательном историческом романе В.Гнутова «Подвиг Ермака».

Образ Ермака привлекал внимание не только писателей, но и многих художников. Пожалуй, самой известной картиной о Ермаке является картина В.И.Сурикова «Покорение Сибири Ермаком», написанная им в 1895 году. «Покорение Сибири» - лучшая по колориту суриковская картина в Государственном Русском музее. О ней и пишет автор этой творческой работы.

Скачать:

Предварительный просмотр:

Мокроусова Ольга

ученица 11 класса МБОУ гимназии №76.

Учитель Балавинцева Н.Н.

ТВОРЧЕСКАЯ РАБОТА

Образ Ермака в фольклоре, литературе и изобразительном искусстве.

Велика заслуга Ермака перед Родиной.

Он подлинный наш национальный герой

Академик А.П.Окладников.

Каждый человек должен знать историю своего края, помнить своих героев, их храбрые подвиги. Нужно равняться на них, ведь, по словам М.Горького, в жизни каждого человека есть место подвигам.

Немало национальных героев есть и на Донской земле. С их славными именами связаны многие события, значимые для всего российского государства. Одним из таких национальных героев является Ермак, покоритель сибирского ханства, донской казак. Его подвиг до сих пор остаётся в памяти людей. Он действительно стал народным героем.

В Новочеркасске возле Вознесенского кафедрального воинского собора стоит замечательный памятник Ермаку, а в самом соборе находится уникальная фреска, с которой Ф.С.Казачинский написал картину «Сборы Ермака в поход на Сибирь». Впервые побывав с родителями в Новочеркасске и увидев третий по величине собор в Европе, построенный в 1892-1905 годах по проекту А.А.Ященко, я была потрясена вовсе не огромным и необыкновенным по своей красоте собором, а гордым видом могучего казацкого атамана, грозно смотрящего с высокого берега на тихий Дон, мерно текущий среди вольной степи. В течение нескольких минут я не могла отвести взгляда от этой непокорной фигуры на высоком пьедестале в центре города. Конечно, я много слышала о Ермаке и раньше, но никогда ещё эта личность так меня не заинтересовывала. Бронзовый Ермак в одежде казацкого атамана, со стягом в руке, под золотыми лучами осеннего солнца выглядел очень впечатляюще. Меня бросило в дрожь при одной мысли о том, что когда-то этот человек наводил ужас на врагов нашей страны. И, конечно же, я не упустила возможности получить более подробную информацию об этом важном историческом лице. В Новочеркасске есть очень большой краеведческий музей, в котором собрано много интересного и полезного материала об истории Донского края. Сотрудники музея были очень добры и охотно помогли мне в поисках. После обширной экскурсии по музею и подробного экскурса в историю Донского казачества мне посоветовали посетить краеведческий отдел в Новочеркасской библиотеке, что я и сделала. Пробыв в библиотеке более трёх часов, я пересмотрела огромное количество книг, рассказывающих о подвигах Ермака и его дружины, об их великих походах. Некоторые книги я взяла домой, где продолжила изучение этой темы. К своему удивлению, я узнала, что жизнь этого героя интересует не только меня.

Четыреста лет уже волнует нас личность Ермака. Казацкий атаман, совершивший с небольшим отрядом героический сибирский поход, стал легендой.

Известно, что победа Ермака над ханом Кучумом сняла угрозу для русской земли с востока, укрепила границы, положила начало мирному освоению Сибири. Но многое ещё в далёком XVI веке остаётся загадкой. Не утихают споры учёных о дате и месте рождения Ермака, о его жизни, предшествующей сибирскому походу, о появлении на Дону. В памяти народа Ермак остался справедливым человеком, честным и храбрым воином, по-государственному мыслящим атаманом. Из уст в уста, от предков к потомкам, передавали казаки былины и песни. С ними казаки отправлялись в дальние походы, их сберегали в своей памяти. Красочен и своеобразен донской песенный фольклор. «Какая размашистая поэзия,- писал о донских песнях В.Г.Белинский,- сколько в ней силы и простору душевного!» Судя по песенному творчеству казаков, Ермак Тимофеевич – один из самых почитаемых народных героев.

Славит донская земля казацкого атамана Ермака, сына Тимофеева. До сих пор живут о нём песни, предания, легенды. Они памятны своей связью с прошлым и в то же время современны глубоко нравственным смыслом: возвеличивается личность, способная на высокий героический подвиг; поэтизируются поступки, мотивированные чистыми чувствами – достоинством, гордостью, жаждой справедливости.

Общим для устных произведений о Ермаке является героическое содержание. Каждое из них воспевает деяния, жизненно значимые для всего народа. Больше всего песен на Дону о воле как самой заветной мечте.

Как на речке, на реке, было на Камышинке,

Собиралися там, соезжалися они, люди вольные,

Люди вольные сбиралися, они беспачпортные,

То донские, гребенские казаки, они со яицкими.

Атаманом был у них, братцы, Ермак Тимофеевич,-

поётся в одной из народных песен.

Согласно многочисленным преданиям, Ермак освобождает Дон, заселяет его беглыми, организует Войско Донское, изобретает порох, помогает взять Казань и Астрахань, покоряет Сибирь, чтобы было куда переселить казаков с Дона.

Как бы ни объяснялся в преданиях факт появления казачества, Ермаку отводится первостепенная роль: Ермак Тимофеевич привёл наших предков на Дон при Грозном… Ермак возглавил первых вольников… До Ермака казаков не было… Казаки пошли от Ермака… Ермак создал казачество…

В одной из народных песен говорится о том, как казаки выбрали Ермака атаманом:

Они думушку гадали всё великую,

Думу крепкую гадали, заединую:

«Вот кому из нас, ребятушки, атаманом быть,

Да кому из нас, ребятушки, есаулом слыть?

Атаманом быть Ермилу Тимофеичу.»

Когда Ермака выбирают казаки атаманом, он проявляет способности предводителя, увеличивает и укрепляет свой отряд. С честью проходит Ермак испытание властью. В любой ситуации ведёт он себя как атаман в народном понимании идеальный. Собрав войско, Ермак противопоставляет себя и царю, и внешним врагам, борьбу с которыми казаки считают первым своим делом.

Благодаря эмоциональной образности песня приобретает особую ёмкость и передаёт смысл реальных событий. Донской край, сохранивший исторически сложившуюся культуру, по праву называют одним из самых поэтических. Песни и предания о Ермаке, связанные идейно-художественным единством, несут цельное представление о событиях той эпохи.

Подвиги Ермака интересовали и многих известных писателей. П.Н.Краснов, П.П.Ершов, Л.Н.Толстой, Анатолий Иванов, В.А.Жуковский, П.М.Карамзин в своих произведениях описывали его жизнь и походы. Василий Гнутов написал замечательный исторический роман «Подвиг Ермака». Действие романа охватывает Дон, Западные районы России, Приволжские и Приуральские районы, Сибирь. Герой раскрывается в общении с казаками, местными жителями, в битвах, экстремальных ситуациях похода. Автор обстоятельно и объективно показывает переход казаков от вольной полуразбойной жизни к «государственной» службе как возможности заслужить «прощение прежних вин» и исполнить долг перед Отечеством. «Взять Сибирь до наступления зимы – в этом наше спасение… В Сибири мы найдём кров и пищу и славу добудем!»- решают казаки. Читая эти строки, невольно вспоминаешь слова из народной песни «Ермак у Ивана Грозного»:

Ой ты гой еси, Ермак сын Тимофеевич,

Ой ты гой еси, войсковой донской атаманушка!

Я прощаю тебя да и со войском твоим,

За твою-то ли службу мне за верную,

И я жалую тебе, Ермак, славный тихий Дон!

В описании различными авторами характера Ермака всегда подчёркиваются его благородство, мужество и умение грамотно распорядиться данной ему властью. «Смелой душой своей чуял Ермак, что зовут его Строгановы на славный подвиг… И вот, собрав вокруг себя своих удальцов, обратился к ним Ермак с такой речью:

Гей вы думайте, братцы, вы подумайте,

И меня, Ермака, братцы, послушайте.

…Перейдём мы, братцы, горы крутые,

Доберёмся мы до царства басурманского,

Завоюем мы царство Сибирское,

Покорим его мы, братцы, Царю Белому

«…Любо нам, Ермак Тимофеевич, с тобой идти! Любо покорить царя Сибирского и подарить его Московскому православному царю! Любо… Аминь!..»- так в романе «Ермак Тимофеевич – покоритель Сибирского царства. 1582г.» П.Н.Краснов показывает преданность дружины Ермака своему атаману.

Несколько сот казаков под предводительством Ермака смело вступили в войну с татарским ханом Кучумом, властителем Сибирского ханства. 25 октября 1581 года после ожесточённой битвы Ермак занял столицу Кучума, расположенную на реке Иртыш. Это была первая победа русских в тех краях. Об этой славной победе пишет Аполлон Коринфский в стихотворении «Бегство богов»:

А Обью-рекой подплывал на стругах

Ермак – победитель героем,

С крестом на груди и со стягом в руках,

Сопутствуем огненным боем.

Настойчиво в донских преданиях упоминается, что причиной гибели Ермака была кольчуга, полученная в подарок от Ивана Грозного, «она-то и потянула на дно». В литературе авторы придерживаются такой же точки зрения. К.Рылеев в стихотворении «Смерть Ермака» так пишет об этом:

Но сила року уступила…

…Лишивши сил богатыря

Бороться с ярою волною

Тяжёлый панцирь – дар царя –

Стал гибели его виною…

Образ Ермака привлекал внимание не только писателей, но и многих художников. Пожалуй, самой известной картиной о Ермаке является картина В.И.Сурикова «Покорение Сибири Ермаком», написанная им в 1895 году. Присоединение Сибири к Московской Руси – важное событие в истории формирования русского государства. Решающее сражение на берегу Иртыша послужило сюжетом грандиозного полотна. В ледяной воде сибирской реки встречаются две стихии – дружина Ермака и татарское войско. Ермак, стоя под стягом, уверенно и решительно руководит наступлением. Суриков даёт почувствовать, что казаки выйдут из этой схватки победителями. Достигает он этого выверенными композиционными приёмами. Тщательно пишет художник одежду своих героев. Здесь простые казацкие кафтаны, узорный кафтан есаула, блестящие доспехи Ермака, отороченные мехом папахи, тяжёлые, подбитые крупными гвоздями сапоги.

Художник М.В.Нестеров, одним из первых оценивший «Покорение Сибири Ермаком», писал о своём впечатлении: «…я вижу драму, в которой люди во имя чего-то бьют друг друга, отдают свою жизнь за что-то им дорогое, заветное. Суровая природа усугубляет суровые деяния… Впечатление растёт, охватывает меня, как сама жизнь…»

«Покорение Сибири» - лучшая по колориту суриковская картина в Государственном Русском музее. Поражает богатство красочной палитры Сурикова. Мрачные серые и коричневые тона подчёркивают суровость осенней сибирской природы и трагизм человеческой борьбы и гибели.

«Умер Ермак, погиб в Иртыше, в отчаянной схватке с татарами, но умерло только бренное тело его. Сам он, великий донской атаман, жив и доныне. Жив в песнях казачьих старых и новых,- » так о великом казаке писал П.Н.Краснов в романе «Смерть Ермака».

Не забыли Ермака и потомки. В Тобольске, главном городе Западной Сибири, первом покорённом Ермаком, поставлен ему, по велению императора Николая I, в 1838 году памятник с надписью: «Покорителю Сибири Ермаку». Другой памятник поставлен в 1904 году на пожертвования донцов в Новочеркасске, в войске Донском, на родине Ермака. На Дону есть Ермаковская станица, есть Ермаковы хутора и не один донец носит славное имя Ермаково, «как бы в воспоминание, что деды его ходили в славный поход с Ермаком и смелою битвой завоевали родной Руси целое великое Сибирское царство!»

Я считаю, что Ермак поистине является нашим национальным героем, поступки которого нельзя забывать. Я горжусь, что живу в краю, имеющем таких славных героев.

Велика заслуга Ермака перед Родиной. Он подлинный наш национальный герой.

Академик А. П. Окладников

П. Н. Краснов

Ермак Тимофеевич - покоритель Сибирского царства. 1582 г.

Вскоре после завоевания Казани (1552 г.), в 1558 году царь Иоанн Васильевич, чтобы обеспечить Пермскую землю, лежащую вверх по реке Каме, подарил большие участки у Уральских гор купцам Строгановым и разрешил им иметь пушки, строить крепости для защиты своих угодий. Строгановы настроили небольшие деревянные крепости, дошли до самых Уральских гор, добывая здесь лес, охотясь за пушным зверем и собирая камни самоцветные. Но когда подошли они к Уральским горам, которые тогда назывались Каменным поясом, их встретили отряды сибирского царя Кучума и не пустили их за горы. ... В это время к ним и пришел Ермак.

Среднего роста, широкоплечий, на диво сложенный, крепкий казак был Ермак Тимофеевич. Черные кудри вились над ушами, взгляд у него был быстрый, лицо чистое и пригожее. Пышно и богато оделся он, подходя к Строгановскому городку, окруженный своими казаками.

Ласково принятый Строгановыми, Ермак остался у них, и здесь, послушав их сетования на набеги кучумовых татар, крепко задумался. Смелой душой своей чуял Ермак, что зовут его Строгановы на славный подвиг. ...И вот, собрав вокруг себя своих удальцов, обратился к ним Ермак с такой речью:

"Гей вы думайте, братцы, вы подумайте, И меня, Ермака, братцы, послушайте. ...Перейдем мы, братцы, горы крутые, Доберемся мы до царства басурманского, Завоюем мы царство Сибирское, Покорим его мы, братцы, Царю Белому".

"...Любо нам, Ермак Тимофеевич, с тобой идти! Любо покорить царя Сибирского и подарить его Московскому православному царю! Любо... Аминь!.."

Низко поклонился кругу атаман и вышел с площади. За ним разошлись и казаки. И на другой день закипела работа. Всю зиму стучали топоры, визжали пилы - то казаки строили себе легкие лодки. ...Строгановы усилили небольшую дружину казаков тремястами находившимися у них на службе воинами...и весною 1581 года отряд Ермака в 840 человек был совершенно готов к походу.

Четыре дня плыл Ермак на лодках вверх по реке Чусовой до устья реки Серебряной, а потом два дня шел по Серебряной до Сибирской дороги. Здесь Ермак высадился на берег и построил укрепление, названное им "Кокуй-город". Сложив здесь запасы...Ермак налегке поплыл в реку Туру, за которой начиналось уже царство Сибирское.

Кучум против маленькой дружины Ермака

послал большой конный отряд царевича Ма-меткула. ...Недалеко от урочища Бабасан встретились донцы с Маметкулом.

Дружина Ермака построилась в боевой порядок в пешем строю и начала пальбу из пищалей и аркебуз. Маметкул бросился в атаку, но не приученные к такому грому выстрелов полудикие лошади татарские не шли на огонь, пули и стрелы поражали их, и атака татар была отбита. Маметкул бросился второй и третий раз, но только урон его становился больше...а донцы Ермака подавались все вперед и вперед. Маметкул отступил...

На пятьдесят второй день похода Ермака, 22 октября 1581 года, под вечер, казачьи струги, шедшие по реке Иртыш, подошли к городищу Атик-мурзы. Казаки причалили к берегу и высадились. Невысокие холмы, покрытые уже почерневшим дубняком и елями, горели тысячью огней. То был стан самого царя Сибирского Кучума, решившего смертным боем защищать свое царство. Гомон тысяч голосов, ржание коней слышно было на реке на несколько верст. Точно море, глухо волновался стан татарский.

Тихо было в казачьем лагере. Таким маленьким казался этот стан. Всего один полк, если считать по-нынешнему, шел против целой армии. Но это был полк богатырей, прекрасно вооруженных, смелых, упорных, гордых и самолюбивых! Полк донских казаков.

На рассвете, 23 октября казаки ударили на приступ укрепленного Кучумом селения Чувашева. Засвистали пули казачьи, загремели ружья и навстречу им полетели тучи стрел. За ружейной трескотнёю, за свистом стрел не слышно было ни голосов, ни команд. До полудня шла перестрелка. Татары, видя, что казаков очень мало, сами проломили засеки в трех местах и живыми людскими потоками устремились на казаков. Это был отчаянный бой. Каждый понимал, что от того, кто победит, зависит, быть или не быть тому живому. Летописец, записавший о том, как происходила эта битва, написал: "И была сеча злая; за руки емлюще сечахуся", то есть хватали друг друга за руки, чтобы помешать наносить удары. Но под могучими ударами казаков густые толпы татар стали редеть. Раненый царевич Маметкул был переправлен с приближенными людьми на ту сторону реки, и татары начали отступать. Уже стемнело, когда казаки заняли татарские засеки, а потом отошли на старый свой бивак к Атику-городку. Всю ночь не спали они. Хоронили убитых. Их было 107 человек; перевязывали раны, строили укрепления, опасаясь нападения татар. Но татарам было довольно. Союзники Кучума, остяцкие князья, покинули его, Маметкул, лучший витязь его, был ранен, а сам Кучум той же ночью ушел в свою столицу, город Сибирь, собрал свои пожитки, жен и бежал с ними в степи.

Историческая песня. Ермак у Ивана Грозного

Как на славных на степях было Саратовских Что пониже было города Саратова, А повыше было города Камышина, Собирались они, братцы, во единый круг, Как донские, гребенские и яицкие. Атаман у них Ермак сын Тимофеевич, Есаул у них Асташка сын Лаврентьевич. Они думали думушку все единую: "Уж как лето проходит, лето теплое, А зима настает, братцы, холодная, Как и где-то нам, братцы, зимовать будем? На Яик нам идтить - да переход велик, Да на Волге ходить нам - все ворами слыть, Под Казань-град идтить-да там царь стоит. ...Как не золотая трубушка вострубила, Не серебряная речь громко возговорит - Речь возговорит Ермак сын Тимофеевич: "Гей вы, думайте, братцы, вы подумайте, И меня, Ермака, братцы, послушайте! Зазимуем мы, братцы, все в Астрахани, А зимою мы, братцы, поисправимся; А как вскроется весна красная, Мы тогда-то, други, братцы, во поход пойдем, Мы заслужим пред Грозным царем вину свою: Как гуляли мы, братцы, по синю морю, Да по синему морю по Хвалынскому* , Разбивали мы, братцы, бусы-корабли, Как и те корабли, братцы, не орленые, Мы убили посланничка все царского, Как того-то посланничка персидского". Как во славном было городе во Астрахани, На широкой на ровной было площади, Собирались казаки-други во единый круг, Они думали думушку единую: "Как зима-то проходит все холодная, Как и лето настанет, братцы, лето теплое, Да пора уж нам, братцы, в поход идтить". Речь возговорит Ермак Тимофеевич: Ой вы гой еси, братцы, атаманы-молодцы! Эй вы, делайте лодочки-коломенки, Забивайте вы кочета еловые, Накладайте вы бабаички** сосновые, Mы поедемте, братцы, с Божьей помощью. Мы прогрянем, братцы, вверх по Волге по реке, Перейдем мы, братцы, горы крутые. Доберемся мы до царства басурманского, Завоюем мы царство Сибирское. Покорим его мы, братцы, царю белому, A царя-то Кучума во полон возьмем. А за то-то государь-царь нас пожалует. Я тогда-то пойду сам ко белу царю, Я надену тогда шубу соболиную, Я возьму кунью шапочку под мышечку, Принесу я царю белому повинную: "Ой ты гой еси, надежа, православный царь! Не вели меня казнить, да вели речь говорить. Как и я-то Ермак сын Тимофеевич, Как и я-то воровской донской атаманушка, Как и я-то гулял ведь по синю морю, Что по синю морю по Хвалынскому, Как и я-то разбивал ведь бусы-корабли, Как и те-то корабли все не орленые. А теперича, надежа, православный царь, Приношу тебе буйную головушку И с буйной головой царство Сибирское!" Речь возговорит надежа, православный царь, Как и Грозный-то царь Иван Васильевич: "Ой ты гой еси, Ермак сын Тимофеевич, Ой ты гой еси, войсковой донской атаманушка! Я прощаю тебя да и со войском твоим, За твою-то ли службу мне за верную, И я жалую тебе, Ермак, славный тихий Дон!"

*(Хвалынским в старину называлось Каспийское море. )

**(Бабайки - весла. )

Л. Н. Толстой

Ермак (история)

При царе Иване Васильевиче Грозном были богатые купцы Строгоновы, и жили они в Перми, на реке Каме. ...Вот Строгоновы и написали царю: "Отдал ты нам землю, мы ее под твою руку покорили, а теперь воровской царек Кучум против меня бунтует..."

Царь отписал: "Если сила у вас есть, отберите у Кучума землю. Только из России много народу не сманивайте".

Вот Строгоновы, как получили от царя письмо, послали приказчиков еще собирать народ к себе. И больше велели подговаривать казаков с Волги и с Дону. А в то время по Волге, по Дону казаков много ходило. Соберутся шайками по 200, 300, 600 человек, выберут атаманов и плавают на стругах, перехватывают суда...

Приехали приказчики на Волгу и стали спрашивать: какие тут казаки слывут? Им и говорят: "Казаков много... Есть Мишка Черкашенин; есть Сары-Азман... Но нет злее Ермака Тимофеевича, атамана. У того человек 1000 народу, и его не только народ и купцы боятся, а царское войско к нему приступить не смеет".

И поехали приказчики к Ермаку-атаману.

1 сентября поплыли казаки с Ермаком вверх по реке Чусовой. Послал Ермак казаков посмотреть один городок... Пошли 20 казаков, распугали всех татар и забрали весь городок.

Ермак отпустил татар (пленных.-М. А.), а троих, поумнее, взял с собой, чтобы они ему дорогу показывали. ...Смотрят казаки - на берегу город стоит, войска конца-края не видать... Казаки заробели. Одни говорят: надо мимо плыть, другие говорят: назад идти. ...Ермак говорит: "Эх вы, ребята! Не казаки вы, а бабы. ...Разве не видите сами? Назад идти - перебьют; мимо плыть - перебьют; здесь стоять - перебьют. Куда же нам попясться? Раз потрудишься, после полегчает. ...Одно только место осталось - прямо на татар ломить".

Засмеялись казаки, говорят: "Видно ты, Тимофеич, умнее нашего; нас, дураков, и спрашивать нечего. Веди куда знаешь. Двух смертей не бывать, а одной не миновать".

Аполлон Коринфский

Бегство богов (из сказаний вымирающего племени)

Не гром прокатился над Белой горой,- Гранитные сдвинулись ноги, И с тронов своих, бессловесной гурьбой, Бежали остяцкие боги... Но долго двенадцать могучих князей, Не к добру ли, не ведая - к худу ль, Отважно из дебрей лесных и степей Скликали народную удаль. ...А Обью-рекой подплывал на стругах Ермак - победитель героем, С крестом на груди и со стягом в руках, Сопутствуем огненным боем... Пришел, постоял-порадел атаман За русскую веру и правду; И весть пролетела о нем, как буран, К поморью, за Конду и Тавду...

Анатолий Иванов

Ермак (отрывок)

Татарские конники выскочили на свободное пространство.

Со-отня-я, стой! - широко раскрывая рот, прокричал Савва Волдырь*. Бегущие к стругам казаки остановились.

*(Один из сподвижников Ермака, атаман. )

С пищалей - огонь! - скомандовал Черкас Александров.

Ударил залп. Несколько татарских лошадей упало, придавливая всадников. Ряды наступающих смешались. Еще залп. Еще...

Выстрелы слышат воины Никиты Пана.**

**(Ближайший сподвижник Ермака. )

Наших же бьют!! - выкрикнули из рядов.

Стоять покуда! - ответил Пан.

Еще... маленько, - проговорил Ермак. - Пусть все татары в битву влезут.

Рубка идет по всему склону. Звенят мечи, трещат щиты, с треском ломаются копья. Пологий травянистый склон усеян трупами татар и казаков, кое-где валяются мертвые лошади. Вот битва выкатилась уже на песчаную полосу вдоль Иртыша. Уступая силе, казаки, теряя своих, отступают, сбившись в плотное каре и ощетинившись копьями.

Вдруг все татары издают радостный вопль: из-за завала, сверкая драгоценной одеждой, вылетает Маметкул с телохранителями.

Ермак взмахнул саблей.

Рявкнули почти разом пушки. Четыре ядра ударили в гущу татарского войска, внеся сильное смятение в ряды воинов.

Запела казацкая труба.

Ринулись вперед казаки Ивана Кольцо. С обнаженными саблями бегут и Замора с Керкуном.

Примчались к месту битвы казаки Никиты Пана.

Те и другие с двух сторон врезались в кучу врагов.

Савва Болдырь в пылу боя выкрикивает:

Атаману Кольцу!!!

Слава! Слава! Слава! - подхватывает клич вся кольцовская сотня.

Атаману Пану!

Слава! Слава! Слава! - гремит с другой стороны.

Атаману Ермаку! - перекрывая шум битвы, взревел Кольцо, радостно орудуя саблей.

Слава! Слава! Слава! - грохнуло разом все казачье войско.

Казаки врубаются в татарское войско, охватывая его с трех сторон плотным строем в две-три шеренги, меняясь по командам пятидесятников в передних рядах, вовремя оттаскивая раненых. Пошатываясь, раненые отходят назад, жадно припадают к бадейкам с водой, наскоро перевязывают тряпицами раны и снова яростно кидаются в сечу.

На небольшом холме, под стягом, не обращая внимания на стрелы, Ермак отдает короткие приказания сигнальщикам, время от времени указывает саблей находящейся с ним небольшой группе пищальников, где поддержать натиск казаков огнем.

Под рукой Ермака и конная полусотня, играющая роль подвижного резерва. По знаку атамана конники группами по 20 - 30 человек мчатся в наиболее опасные места, вырубают группы ордынцев, прорвавшихся через казачий строй, и снова съезжаются к войсковому знамени.

Когда казачья "Слава", свист и крики заглушали крики "Ар-ра-а!!.", пальцы хана сводила судорога и он, как хищник-беркут, хватал телохранителя за плечо:

Что там делается? Говори, что видишь?

Телохранитель рассказывал, путаясь, заикаясь, боясь навлечь ханский гнев, ибо он видел, как сильные, бородатые, словно заколдованные, люди прокладывали себе дорогу. А если "Ар-ра-а" звучало громче, Кучум начинал нараспев молиться.

Ермак показал саблей на верх горы.

Кузьмич! Теперь бы в ханский шатер бы вмазать...

Покумекаем,- отозвался старый пушкарь, - голубку только переставить надо.

Кольцо окровавленной саблей показал на Маметкула, прорвавшегося со своими нукерами сквозь казачий строй.

Захватить его! - прокричал в ответ Ермак, и вслед за Кольцом полетела конная полусотня.

А старый пушкарь тем временем сам не спеша долбил банником в жерло пушки, затем долго выбирал ядро, прикидывая на вес. Выбрал, забил его в пушку.

Никто не может пробиться к Маметкулу сквозь гущу телохранителей. Казаки сваливают одних, тотчас перед ними возникают другие. Тогда Ермак дает знак стоящим возле него пищальникам. Те, прицелившись, дают дружный залп. Вокруг Маметкула падают телохранители. После очередного залпа Маметкул схватился за плечо, выронил саблю и упал с коня. Из плеча его струей лилась кровь.

Татары издали страшный вопль, сплошной стеной окружили своего военачальника. Одни насмерть стояли под саблями казаков, другие, вскинув раненого Маметкула поперек седла, стали пробиваться из гущи битвы...

Наконец это им удалось. Группа из шести конников стремительно поскакала вдоль берега, увозя раненого Маметкула, отстреливаясь на ходу из луков от пытавшихся преследовать казаков.

И. И. Дмитриев

Ермак (отрывок из баллады)

...Я зрел с ним бой Мегмета-Кула* Сибирских стран богатыря: Рассыпав стрелы все из тула И вящим жаром возгоря, Извлек он саблю смертоносну. "Дай лучше смерть, чем жизнь поносну Влачить мне в плене!" - он сказал - И вмиг на Ермака напал. Ужасный вид! они сразились! Их сабли молнией блестят, Удары тяжкие творят, И оба разом сокрушились. Они в ручной вступили бой: Грудь с грудью и рука с рукой; От вопля их дубравы воют; Они стопами землю роют; Уже с них сыплет пот, как град; Уже в них сердце страшно бьется, И ребра обоих трещат; То сей, то оный на бок гнется; Крутятся, и - Ермак сломил! "Ты мой теперь! - он возопил, - И все отныне мне подвластно!"

*(Мегмет-Кул - царевич Маметкул. )

Василий Гнутов

Подвиг Ермака (отрывок из романа)

Ермак следил за ходом битвы. Вскоре он увидел спускавшихся с горы воинов в берестяных колпаках, вооруженных луками и копьями Впереди шли, приплясывая, несколько человек в масках и в разноцветных халатах с развевающимися лентами. Они били колотушками в небольшие бубны с колокольчиками, подбрасывали их вверх, кружились и что-то кричали, широко открывая рты. Да и сами воины, следующие за ними, тоже что-то кричали, выли по-волчьи, ухали, как филины в лесу, взлаивали no-лисьи, и все это сливалось в угрожающий, истошный крик. Это вогульские и остяцкие шаманы провожали своих сородичей в битву Они пугали казаков и отгоняли злых духов от своих воинов. Свалка на лугу еще более увеличилась. Чутьем опытного воина Ермак понял, что время ввести запасной полк.

Мещеряк* был наготове и только ждал знака - костер возле пушек. Заготовленная просмоленная пакля взлетела в небо красным полотнищем и бросила по ветру хвост черного дыма. Мещеряк вывел свой полк на луг. Ермак вышел навстречу. Сказал коротко:

Веду полк сам. Мещеряк мне в помощь. Вперед, ребятушки, за мной! Добьем Маметкула!

С обнаженными саблями и криком "ура!" двинулся полк на татар.

Гаврила Иванов бился обеими руками, научившись этому искусству у Ермака. В горячей схватке он не забывал держать в поле зрения соседей справа и слева от себя. С высоты своего недюжинного роста увидел Гаврила, что тот статный татарин в кольчуге, что повел татар в рукопашный бой, теснит казаков, и заторопился к ним на выручку. Догадался он, что этот татарский великан - сам Маметкул, и его охватило желание сразиться с ним. Вспомнил он слова Ермака: "Гаврила! Навались на Маметку-ла, а как побежит - бери его с хвоста".

Маметкул сам пошел навстречу Гавриле. Ошиблись богатыри, зазвенели сабли. Схватка была недолгой, но упорной, бились не на жизнь, а на смерть. Отразив шестопером очередной удар сабли Маметкула, Гаврила Иванов рубанул его палашом по плечу с такой силой, что прорубил наплечье и кольчугу. Брызнула кровь с плеча Маметкула, и опустил он руку с острой саблей. Замахнулся Иванов для второго удара, но выросли перед ним два татарина в толстых тегиляях, тесня его в сторону. Десятки рук подхватили Маметкула и мигом унесли - Иванов и глазом моргнуть не успел.

Весть о ранении Маметкула и о том, что покинул он поле боя, мгновенно облетела ряды татар. Они сникли, ослабили напор. У правого крыла засеки не выдержали остяки, взвыли вогуличи и скопом бросились в пролом

Знамя вперед! - крикнул Ермак, и через минуту - другую голубое полотнище уже развевалось на валу.

Недолго бились татары. Увидя казачье знамя у себя в тылу, они побежали в проломы засеки. От нее вверх, одна круто, другая лентою в обхват горы, уходили две дороги. По ним бежали татары в Чувашевский городок, под прикрытие стен. Пушки били им вслед. Передние в страхе ускоряли бег, оставляя задних без защиты. За татарами лезли казаки и рубили саблями бегущих. Весь путь до Чувашевского городка был усеян трупами.

Засека опустела. Бежали и те, кто был за валом. И лишь стоны раненых, да крики беснующихся за деревянным палисадом на горе татар все еще колыхались над берегом Иртыша Проиграла труба казакам отбой. Ермак приказал собрать всех убитых, подобрать раненых, погрузить в струги, а засеку сжечь. Смоляные сосны, ели, пихты и лиственницы загорались дружно, треща и дымя. Люди задыхались в дыму, и это нагоняло на них еще больший страх. Пушки били по остроколью крепости до последней минуты. И лишь, когда убрали убитых и снесли в струги раненых, поволокли пушки к берегу. Отплыли от Чувашевой горы чуть ниже, и в устье реки Курдюмки остановились для ночлега.

*(Матвей Мещеряк - один из атаманов дружины Ермака. )

E. H. Кательников

Преславный тихий Дон Иванов, Во время грозного царя, Душой младцов и атаманов Изтек на реки и моря. Противны бури презирая, Волнами горы покрывая, Занял Сибирь, страшил Кавказ, И лаврами тогда венчался, Вселенной царством он казался, И изумленным был Парнас!

В. Г. Белинский

Подвиги этих витязей (казаков Ермака.- М. ,А) никогда не были запечатлены ни зверством, ни жестокостию: они были удальцы и молодцы...

Василий Пухначев

Ермак (отрывок из поэмы)

За Русь в поход пойти на подвиг? Простор провижу я Для силы русской. Сибирь... Край соболей непуганных И злата. Пути - до моря-океана... Там белые земли да вольные реки Народу бы русскому дать. Дойти к океану, Ногою казацкою стать Навсегда. ...Суров поход. И мало нас. Где твердостью, а где терпеньем, Да сметкой надо брать И подневольный хану люд Клонить на сторону свою. ...Доколе будет литься кровь? Здесь люд другой, а муки те же, Там, на Руси, и здесь Не стынут пепелища. Холоп сермяжный у бояр в ярме. А здесь остяк дикой В петле у хана... Неужто же по всей земле, С Урала и до моря-океана, Не сыщется заветный край, Где воля вольная живет. ...Силен Кучум, Тяжел в Сибирь поход. И новую зарю уж многие не встретят, Но нам один лишь путь - вперед! В бою, в одном бою - Спасенье и победа. Иль мы, или Кучум... Сраженье настает! Дружина храбрая, Мы, страха не изведав, Пойдем на бой за Русь, Вперед. Сейчас в единстве наша сила. Братья казаки! Назад нам нет пути. Русь позади и люди русские. На меч поднявшийся мечи поднимем. Мы русской славы не уроним И Русь не предадим.

Василий Гнутов

Подвиг Ермака (отрывок)

Мглистым серым утром 26 октября 1582 года поредевшая дружина Ермака вывела из затона струги на иртышскую волну. На темно-зеленой воде качались льдины, терлось о борт ледяное крошево - шуга. Молча отплыли к Чувашевскому городку. Ермаковцы знали, что он покинут кучумлянами. Молча прошли суровые воины мимо сгоревших и разрушенных строений, хижин, юрт. Кое-где не сгоревшие остовы юрт казались ребрами давно умерших огромных допотопных чудовищ. Из Чувашевского на Искер шли пешком. Дорога была широко утоптана множеством конских копыт. Она то спускалась в падь, то поднималась на взгорье, пересекалась старыми оврагами с пологими склонами. По дну их текли ручьи, заросшие кустарником шиповника. А вокруг - хвойный лет, по-осеннему темный, угрюмо-молчаливый. Когда взбирались на взгорье, справа шуршал шугой Иртыш...

Каждый дружинник понимал, что идут они на последнюю, решающую битву. Предстояло изгнать Кучумово войско из Искера или умереть под его стенами. Шли молча, сгибаясь под тяжестью кольчуг, пищалей, копий. С востока повеял ветерок, разогнал остатки тумана, в низком, затянутом тучами небе появились прорехи, в них выглянуло солнце, и день посветлел. Подошли к ханской столице. Ворота были: открыты. Огромные бревенчатые створки, окованные железом, слегка покачивались при: порывах ветра. Не видно людей, не слышно их голосов.

За стенами Искера виднелись минарет, крыши мечети, башни и еще каких-то высоких: строений, может быть дворца Кучума, о котором казаки были наслышаны как о скопище богатств, награбленных им у своих вассальных, князьков и у соседей.

Остановились.

Лукавствуют, поганые! - громко сказал Кольцо.- Засаду устроили!

Ни единой стрелы в них не было пущено. Тогда Ермак приказал Черкесу Александрову послать в город дозор. Федор Чукалин возглавил разведку из пяти человек. Они перебрались через ров, вошли в ворота, осторожно, с оглядкой дошли до площади. Увидели знакомые по Чувашевскому городку развалины глинобитных хижин. Всюду валялись брошенные в спешке войлочные попоны, уздечки, ремни, узорные кошмы, подушки. Возле речки Сибирки понуро стояло десятка три низкорослых лошадок. Завидев людей, две-три из них заржали.

Никого! - сказал Чукалин товарищам.- Поворачивай назад!

Снова пришли к воротам. Постояли у подъемного моста.

Надо опустить мост,- сказал Федор.

Го! Розмысел* какой сыскался!-оборвал его Иван Медведь.- Попробуй разберись в этих бечевках!

*(Розмысел - военный инженер. )

Надо разобраться.

Федор потянул за одну веревку, за другую, потрогал блоки, отвязал закрепленные канаты - и мост пошел вниз, лег через ров.

Вот тебе и розмысел! - не утерпел, похвастал он, подмигнув Ивану.

Башка у тебя! - весело ответил Медведь и, вдруг крепко хлопнув его по шапке, кинулся на мост, убегая.

Федор за ним. Остальные с хохотом и криками побежали через мост следом.

Когда Федор Чукалин доложил обо всем увиденном Ермаку, атаман снял шапку, размашисто перекрестился и сказал:

Сбили с куреня Кучума-царя

В. А. Жуковский

Орды разрушился престол; Казань враждебная исчезла, За грань Урала перелезла Лихая шайка Ермака, И перед саблей казака С своими дикими ордами И злотоносными горами Смирилась мрачная Сибирь.

Н. М. Карамзин

26 октября (1581 г. - М. А.), уже знаменитый для истории, отпев молебен, торжественно вступил в Искер, или в город Сибирь, который стоял на высоком берегу Иртыша, укрепленный с одной стороны крутизною, глубоким оврагом, а с другой тройным валом и рвом. Там победители нашли великое богатство, если верить летописцу: множество золота и серебра, азиатских парчей, драгоценных камней, мехов, и все братски разделили между собой. Город был пуст; овладев царством, наши витязи еще не видали в нем людей; имея золото и соболей, не имели пищи: но 30 октября явились к ним остяки с князем своим Боаром, с дарами и запасами; клялись в верности, требовали милосердия и покровительства. Скоро явилось и множество татар с женами и с детьми, коих Ермак обласкал, успокоил и всех отпустил в их прежние юрты, обложив легкою данию. Сей бывший атаман разбойников, оказав себя героем неустрашимым, вождем искусным, оказал необыкновенный разум и в земских учреждениях и в соблюдении воинской подчиненности, вселив в людей грубых, диких доверенность к новой власти и строгостию усмирения своих буйных сподвижников, которые, преодолев столько опасностей, в земле, завоеванной ими, на краю света, не смели тронуть ни волоса у мирных жителей. Пишут, что грозный, неумолимый Ермак, жалея воинов христианских в битве, не жалел их в случае преступления и казнил за всякое ослушание, за всякое дело студное, ибо требовал от дружины не только повиновения, но и чистоты душевной, чтобы угодить вместе и царю земному и царю небесному; он думал, что Бог даст ему победу скорее с малым числом добродетельных воинов, нежели с большим закоснелых грешников, и казаки его, по сказанию тобольского летописца, и в пути и в столице сибирской вели жизнь целомудренную: сражались и молились! Еще опасности не миновали.

П. П. Ершов

Сузге (сибирское предание, отрывок)

Царь Кучум в степях горюет По своем богатом царстве; А в больших его палатах Казаки сидят за чарой, Поминают Русь Святую И московского царя. Впереди сидит начальник И большой их воевода, Первый в бое и в советах, Тот Ермак ли Тимофеич. Редко к чаре он коснется И среди веселья крепко Думу думает свою. Справа грозный воевода, Атаман Кольцо отважный, Буйну голову повесив; Слева, весел и разгулен, С полной чарою глубокой, Атаман Гроза сидит. На другом конце пируют Три другие атамана: Мещеряк, Михайлов с Паном. За палатами ж Кучума На дворе большом гуляют Удалые казаки. Светлый день идет на вечер, А казацкий пир к исходу... Вдруг большой их воевода, Тот Ермак ли Тимофеич, Выпив чару едным духом, Быстро встал из-за стола. "Нет, товарищи! - сказал он,- Рано нам еще на отдых; Наше дело зачатое Довершить сперва надлежит: Мы Искер один лишь взяли- Остается взять Сибирь. К нам дошли худые вести: Говорят, что царский шурин Не бежал с царем Кучумом, Что сидит теперь в Сузгуне, Что тайком сбирает войско, Чтоб Искер у нас отнять. Завтра с Богом за работу! Ты, Гроза, пойдешь к Сузгуну, Со своею всей дружиной, И уж волей, иль неволей, А возьми Махмета-Кула; Только помни благость Бога, Не губи напрасно всех. Ты, Кольцо, сиди в Искере, Береги его для Руси; Сам же я пойду с другими На царя того Сейдяка. Надо кончить поскорее: Ведь зима не за горою". Речь Ермак свою окончил, Встали тихо атаманы. Гой, Ермак наш Тимофеевич!- Громко все они вскричали.- Ты приказывать нам можешь, Мы - послушники твои!" На другой день все казаки До зари еще вставали, Сабли, ружья вычищали, Собиралися на площадь, И в порядке - чином к чину- Становилися в ряды. Вот выходит воевода, Тот Ермак ли Тимофеич С атаманами своими; Низко кланяется войску. И подходит он под знамя, И дает молитве знак. И послушно вся дружина, За вождем склонив колена, В тишине благоговейной Молит Господа и Бога О победе над врагами, Не долга - сильна молитва! Вскоре встали все казаки, Сабли наголо и дружно Громким голосом вскричали: "С нами божеская сила И Угодник Николай!" Вот Ермак ряды обходит, Поименно занывает Всех десятников и старших, Славу Дона поминает, И богатую добычу, И прощение царя. "Гой, товарищи и братцы, Вы казаки удалые! Лучше честно нам погибнуть, Чем позорною кончиной На постыдной сгибнуть плахе И проклятье заслужить". Шумно тронулись казаки... То не лебеди, не снеги- То их парусы белеют; То не песни соловьины- То их русские напевы. Гой, вы, братцы! добрый путь!

П. Н. Краснов

Ермак Тимофеевич-покоритель Сибири (отрывок)

Кучум от горя совсем одряхлел, потерял зрение и скитался одинокий по Ишимской степи. Оправившийся от раны Маметкул своими наездниками окружил казачий стан и захватывал одиночных казаков, возвращавшихся из поездок. Но следил за ним и Ермак. Его удальцы не спали зимою. Из пешей рати, шедшей на судах, к весне дружина Ермака обратилась в отличную конницу. Татары окрестных Сибири* юртов стали друзьями казаков; они донесли Ермаку, что Маметкул с небольшим отрядом татар стал на реке Вагое. Это было весною 1583 года. Ермак отправил против него сотню в 60 человек. Казаки напали ночью на татарский стан. Большинство татар они умертвили сонными, а самого Маметкула взяли в плен и живым доставили Ермаку.

Как только вскрылись реки, опять на судах пошли казачьи отряды, широко раздвигая завоевания Ермака. Не одна казачья голова легла на приступе сибирских городов. Убит был и один из главных соратников Ермака Никита Пан.

*(Имеется в виду столица Сибирского ханства город Искер (Сибирь). )

П. П. Ершов

Сузге (отрывок)

Под наклоном пихт душистых Собралися все казаки. И стоят они без шапок; Два урядника отряда Насыпают холм могильный. Тишина лежит кругом! ...Ночь спустилася на землю, Ветер воет по дубраве, Гонит тучи дождевые, А Иртыш о круть утеса Плещет звонкою волной. Распустив свои ветрила, Едут добрые казаки. Льется песня их живая- Что про матушку про Волгу, Что про Дон их, Дон родимый, Что про славу казака.

П. Н. Краснов

В самой Сибири (Искере.- М. А.) снаряжалось посольство к Строгановым и московскому царю. Собирались лучшие меха, 2400 соболей, 20 чернобурых лисиц и 20 бобров, лучшие камни, отсыпалось самородное золото, заворачивались и зашивались в рогожи драгоценные царские шапки и наряды Кучума. Начальником летучей станицы с подарками к царю Иоанну IV которому бил челом донской казак Ермак Тимофеевич, был назначен лучший дружинник Ермака атаман Иван Кольцо. Ему наказано было, прибыв в Москву, "бить челом царю царством Сибирским"...

Веселую грянули песню казаки, когда по знакомому пути, по рекам сибирским поплыли назад к Каменному поясу. Весла бодро ходили в руках сознание великого дела, которое они совершили, окрыляло их, и летели острогрудые челны казачьи по холодным волнам широких

Царь радостно принял Ивана Кольцо. Он простил казакам все прежние их разбои на Волге пожаловал посланных деньгами и сукнами на одежду, разрешил атаману Кольцо набрать в Московской земле охотников для заселения Сибири и повелел отправить Маметкула в Москву. Ермаку с его товарищами была пожалована царем грамота.

В грамоте царской Иоанн IV милостиво объявлял казакам забвение старых провинностей и вечную благодарность России за важную услугу. Ермак был назван князем Сибирским, ему было поручено устраивать завоеванную землю. Для принятия же сибирских городов из Москвы был послан воевода князь Семен Волховский и голова Иван Глухов с отрядом лучших московских солдат стрельцов.

Ратный крестник Ермака, Маметкул, оказался и в Москве храбрым воином. Он дослужился в русских войсках до чина воеводы, что отвечает нынешнему генералу,- и воевал со шведами, отличаясь мужеством и искусством.

Подаренная Московскому государству донскими казаками Сибирь усилила Московского царя и стала его снабжать и хлебом, и золотом. Но, вместе с тем, Ермак с донцами подарили русскому народу обширные земли. И когда тесно стало на Руси, потянулись переселенцы в широкие сибирские степи, в дремучую тайгу и нашли там отличные места для жизни.

А. Н. Радищев

Бова (отрывок из стихотворной повести)

...Воздохну на том я месте, Где Ермак со своей дружиной, Садясь в лодки, устремлялся В ту страну ужасну, хладну, В ту страну, где я средь бедствий, Но на лоне жаркой дружбы Был блажен и где оставил Души нежной половину. Воздохну, что нет уж силы, О Ермак, душа велика, Петь дела твои!.. Я с Волги Перейду на Дон, где древле (Так, как ныне) коней быстрых Табуны паслися многи, Где отечество удалых Молодцов, что мы издавна Называли казаками.

А. А. Навроцкий

Ермак (отрывок)

Он был казак. Брега родного Дона Его взрастили в зелени полей; Как верный сын свободного притона, Не признавал он ставленных властей. ...Хоть много их, язычников безбожных- Разбойник волжский, чудо-богатырь, Он, во главе товарищей надежных, Низринулся в далекую Сибирь. Среди лесов и тундры многоводной Он смело шел, встречаяся с врагом. Непобедим порыв души свободной Когда она сражается с рабом.

П. Н. Краснов

Смерть Ермака (отрывок)

Отправив атамана Кольцо в Москву, Ермак ушел с казаками на север Сибири. Во всех городах он объявлял жителям о подчинении их московскому царю и оставлял казаков для порядка. Так, в походах и трудах, провел он лето и зиму 1582 года и лето 1583 года. Осенью этого года он возвратился в Искер, и здесь его встретил прибывший из Москвы атаман Кольцо.

Радостна была встреча атаманов. Собрался круг казачий и с увлечением слушали донцы длинный рассказ посланца о царском приеме. Сибирский князь Ермак надел привезенные от царя тяжелые доспехи, казаки целовались друг с другом, поздравляли один другого с царскими милостями...

Тяжелая зима стала подходить к концу. Ярче заблистало солнце. Сделалось теплее. Из окрестных деревень потянулись обозы. Ободрилось войско Ермака. Но отряд уменьшился наполовину.

Татары, меж тем, готовили измену. Они льстили казакам, низко кланялись им, пировали с ними, клялись, что они стали им братьями, а сами задумывали жестокую месть. Летом как-то атаман Иван Кольцо гостил с 40 казаками у мирзы Карачи. Как всегда, пили пьяную бузу, слушали, как заунывно пели под звон струн слепые певчие. Смотрели медленный танец татарок. Ночью беспечно полегли все спать, без часовых и без оружия... Забыли казачью сноровку... Под утро никто не встал. Всех зарезали, никого не пощадил жестокий Карача.

Не успела рассеяться печаль по этому случаю, как новое несчастье легло на маленький отряд Ермака. Погиб другой атаман его, лихой донец Михайлов... Погиб на разведке, убитый из засады стрелой.

Гибли казаки. Лучшие воины были убиты. В июне месяце татары вдруг перестали платить дань. У Карачи собралось большое войско, и они обложили им город Сибирь. На этот раз татары были осторожны. Они поставили свои засеки и расположили за ними войско в трех верстах от города. Они решили погубить Ермака и его дружину голодом. Настали тяжелые дни. Ни пушки, ни ружья казачьи не могли достать до татарского лагеря.

И вот в это тяжелое время снова проснулась доблесть казачья. Атаман Мещеряков вызвал охотников пробиться сквозь стан татарский и напасть на татар сзади. Выбрав безлунную ночь, он тихо вышел из города Сибири и, подкравшись незаметно к главному стану татарскому, бросился резать сонных татар. Оба сына Карачи были убиты. В ужасе татары разбежались, а Мещеряков засел со своим отрядом в татарском обозе. На рассвете Карача собрал татар и атаковал казаков. Но казаки встретили татар дружным огнем из пищалей и отогнали врагов. Мало того, они бросились еще их преследовать и в полдень вернулись в освобожденную от осады Сибирь.

Чтобы наказать врага и обезопасить себя на будущее время, Ермак с 300 казаками отправился в новый поход по Сибирскому царству. К зиме он вернулся с богатой добычей. Все городки были приведены к покорности, на всех наложена дань.

Два года прошло спокойно. Казаки и русские сумели завязать торговлю с соседними народами. Потянулись в Сибирь, а оттуда в Москву из Китая караваны с чаем, из Бухары повезли шелк и хлопок, из далекой Индии благовония и пряности. Богатела Сибирь от торговли.

Узнав об этом, старый Кучум, бродивший в верховьях Иртыша, в 1584 году собрал войско, стал заставою и не пропускал бухарских купцов в Сибирское царство. Об этом донесли Ермаку. Ермак взял 50 казаков и с ними поплыл на лодках вверх по Иртышу. Несколько дней гребли казаки между лесов и угрюмых скал. Они дошли до застав, но нигде не нашли татар. Ермак, проведя весь день в поисках, к ночи с 5 на 6 августа вернулся к лодкам и расположился на ночлег. Ночь была темная, лил дождь, ветер шумел вершинами деревьев.. Усталые казаки заснули крепким сном. Татары, следившие за казачьим отрядом с другого берега Иртыша, переправились через реку и напали на сонных казаков. Только двое проснулись, Ермак и еще один донец. Ермак отчаянно оборонялся, но видя, что он один, что погибла его верная дружина, бросился в Иртыш, в надежде доплыть до лодок. Но тяжелые доспехи, подаренные ему Иоанном, тянули его ко дну, усталость брала свое, обессилели руки, туманилась голова и погиб великий донец, князь Сибирский, не доплыв до стругов.

Е. А. Баратынский

Ермак (отрывок)

...Вот видишь, путник: много, много Прошло холодных, бурных зим, С тех пор, как бранною тревогой Иртыш великий был грозим. ... И вот однажды ночь застала Здесь, на иртышских берегах, Пришельцев. Все меж ними спало, Забыв о мстительных врагах. Они ж стрелами разбудили И смертью отогнали сон! Но челноки пришельцев плыли Среди кипящих грозных волн. Их вождь был скован из железа, И нашей смерти чужд он был! В Иртыш, добыча мрачной грезы, Прыгнул, проснулся и поплыл, И близок был к ладьям союзным, Быть может их бы досягнул, Иртышу показался грузным: Иртыш взревел - он потонул.

А. А. Навроцкий

Ермак (отрывок)

...Но час Настал... Его из сотворенных Не избежит никто и никогда. На горсть бойцов, в сон крепкий погруженных, Набросилась свирепая орда. Для Ермака не страшны нападенья. Он бил ее, как бьют врагов орлы: Но, ослабев, в реке искал спасенья И в волны прыгнул с каменной скалы. Он утонул, подавленный убранством, И прах его восприняла река; Но подарил он Русь обширным царством, И чтит она тот подвиг Ермака.

А. В. Абрамов (Ширяевец)

Ермак (отрывок)

Сибирской ночи заклятая мгла, Вой басурманский, радостно визгливый... Ножей сверканье... Не одна стрела Несется ко груди вольнолюбивой... Иззубрен меч... - Ватажники! ко мне!.. - Ни одного!.. - Пошли, Иртыш, удачу!.. Насели волны... Тяжело в броне! А с берега льнут стрелы, жутко плача... Не слышал, как растет татарский гам- Уплыл на Русь он к волжским берегам!..

П. П. Ершов

Смерть Ермака

Тяжелые тучи сибирское небо одели; Порывистый ветер меж сосен угрюмо шумел; Венчанные пеной, иртышские волны кипели; Дождь лился рекою, и гром полуночный гремел. Спокойно казаки на бреге высоком сидели, И шум непогоды дремоту на очи навел. Бестрепетный вождь их под сенью ветвистыя ели, Опершись на саблю, на смелых казаков смотрел. И злая кручина на сердце героя лежала, Главу тяготила, горячую кровь волновала. И ужас невольный дух бодрый вождя оковал. Вдруг дикие крики... Казацкая кровь заструилась... Булат Ермака засверкал - толпа расступилась- И кто-то с утеса в кипевшие волны упал.

К. Ф. Рылеев

Смерть Ермака

Ревела буря, дождь шумел, Во мраке молнии летали, Беспрерывно гром гремел, И ветры в дебрях бушевали... Ко славе страстию дыша, В стране суровой и угрюмой, На диком бреге Иртыша Сидел Ермак, объятый думой. Товарищи его трудов, Побед и громозвучной славы, Среди раскинутых шатров Беспечно спали, близ дубравы. "О, спите, спите,- мнил герой,- Друзья, под бурею ревущей; С рассветом глас раздастся мой, На славу иль на смерть зовущий! Вам нужен отдых; сладкий сон И в бурю храбрых успокоит; В мечтах напомнит славу он И силы ратников удвоит. Кто жизни не щадил своей, В разбоях злато добывая, Тот думать будет ли о ней, За Русь Святую погибая? Своей и вражьей кровью смыв Все преступленья буйной жизни И за победы заслужив Благословения Отчизны,- Нам смерть не может быть страшна; Свое мы дело совершили: Сибирь царю покорена, И мы - не праздно в мире жили!" Но роковой его удел Уже сидел с героем рядом И с сожалением глядел На жертву любопытным взглядом. Ревела буря, дождь шумел, Во мраке молнии летали, Беспрерывно гром гремел, И ветры в дебрях бушевали. Иртыш кипел в крутых брегах, Вздымалися седые волны, И рассыпались с ревом в прах, Бия о брег, казачьи челны. С вождем покой в объятьях сна Дружина храбрая вкушала; С Кучумом буря лишь одна На их погибель не дремала! Страшась вступить с героем в бой, Кучум к шатрам, как тать* презренный, Прокрался тайною тропой Татар толпами окруженный. Мечи сверкнули в их руках,- И окровавилась долина, И пала грозная в боях, Не обнажив мечей, дружина... Ермак воспрянул ото сна, И, гибель зря, стремится в волны, Душа отвагою полна, Но далеко от брега челны! Иртыш волнуется сильней- Ермак все силы напрягает, И мощною рукой своей Валы седые рассекает... Плывет... уж близко челнока- Но сила року уступила, И, закипев страшней, река Героя с шумом поглотила. Лишивши сил богатыря Бороться с ярою волною, Тяжелый панцирь - дар царя Стал гибели его виною. Ревела буря... вдруг луной Иртыш кипящий осребрился, И труп, извергнутый волной, В броне медяной озарился. Носились тучи, дождь шумел, И молнии еще сверкали, И гром вдали еще гремел, И ветры в дебрях бушевали.

*(Тать - разбойник. )

И. И. Дмитриев

Ермак (отрывок)

...Мир праху твоему, Ермак! Да увенчают россияне Из злата вылитый твой зрак, Из ребр Сибири источенна Твоим булатным копнем! Но что я рек, о тень забвенна! Где обелиск твой? - Мы не знаем, Где даже прах твой был зарыт. Увы! он вепрем попираем Или остяк по нем бежит За ланью быстрой и рогатой, Прицелясь к ней стрелой пернатой, Но будь утешен ты, герой! Парящий стихотворства гений Всяк день с Авророю златой, В часы божественных явлений Над прахом плавает твоим И сладку песнь гласит над ним: "Великий! Где б ты ни родился, Хотя бы в варварских веках Твой подвиг жизни совершился; Хотя б исчез твой самый прах; Хотя б сыны твои, потомки, Забыв деянья предка громки, Скитались в дебрях и лесах Но жили с алчными волками,- Но ты, великий человек, Пойдешь в ряду с полубогами Из рода в род, из века в век; И славы луч твоей затмится, Когда померкнет солнца свет, Со треском небо развалится И время на косу падет!"

А. А. Леонов

В чертогах, в хижине убогой, В лубках иль в раме золотой С осанкой величаво строгой Стоит он вечно, как живой...

П. Н. Краснов

Смерть Ермака (отрывок)

Умер Ермак, погиб в Иртыше, в отчаянной схватке с татарами, но умерло только бренное тело его. Сам он, великий донской атаман, жив и доныне. Жив в песнях казачьих старых и новых.

Не забыли Ермака и потомки. В Тобольске, главном городе Западной Сибири, первом покоренном Ермаком, поставлен ему, по велению императора Николая I, в 1838 году памятник с надписью: "Покорителю Сибири Ермаку". Другой памятник поставлен в 1904 году на пожертвования донцов в Новочеркасске, в войске Донском, на родине Ермака. На этом памятнике надпись: "Ермаку - донцы". 3-й

Донской казачий полк носит его славное имя. Его же имя носит и 1-й Сибирский казачий Ермака Тимофеевича полк. На Дону есть Ермаковская станица, есть Ермаковы хутора и не один донец носит славное имя Ермакове, как бы в воспоминание, что деды его ходили в славный поход с Ермаком и смелою битвой завоевали родной Руси целое великое Сибирское царство!

Гнутов Василий Петрович родился в казачьей семье 25 августа в 1911 году в х. Сизове Нижне-Чирского района, в области Войска Донского, ныне Волгоградской.

Писать и печататься начал с 16 лет.

Окончив Ростовский педагогический институт (филологическое отделение), Позже он работал завучем и директором в школах Азовского и Шахтинского районов, преподавал русский язык и литературу.

Окончив Краснодарское медицинское училище, не один десяток лет работал фельдшером медпункта в хуторе Красном, заведовал фельдшерско-акушерским пунктом.

Судьба была сурова к нему: В. П. Гнутов был репрессирован, за его плечами - десять лет ГУЛАГа. Но с честью прошел нелегкий жизненный путь.

Именно там, в лагерной обстановке, сформировался цикл стихов и рассказов «Северная тетрадь». Вот так, благодаря своей завидной работоспособности и упорству, Василий Петрович пробился в литературу.

Перу В. П. Гнутова принадлежат стихи для детей и о детях, рассказы о природе. Им написано немало статей на краеведческие, педагогические, филологические темы.

Василий Петрович публиковался в областных и центральных газетах и журналах. Он участвовал во многих коллективных сборниках.

Повесть «От помилования отказался» вышла в 1979 году и повествует о народовольце, уроженце Дона Василии Генералове.

В 1986 году свет увидел роман «Подвиг Ермака», в центре которого - легендарная фигура Ермака и связанный с его именем поход казачьей дружины в Сибирь. Действие романа происходит в эпоху Ивана Грозного. Четыре года автор изучал летописи, чтобы написать этот роман.

Рассказы-эссе В. П. Гнутова созданы в результате изучения произведений А. С. Пушкина, воспоминаний современников поэта, литературоведческих трудов и являются плодом кропотливого труда исследователя.

Поэтому книга «Поэт в краю степей необозримых» писалась долго. Впервые рассказы, помещённые в этой книге, были опубликованы газетой «Молот» в 1974 году. Отдельная книга увидела свет в 1985 году. В своих рассказах-эссе В. Гнутов воскрешает картины пребывания А. С. Пушкина на Дону, в Калмыкии, на Северном Кавказе. В 1998 году вышло дополненное и исправленное издание этой книги.

Перед смертью В. П. Гнутов закончил большой исторический роман-хронику «Крутые волны», который рассказывает об одном казачьем роде на протяжении более двух веков.

Василий Петрович постоянно занимался самообразованием. Еще, работая на севере, он получал от сестер дополнительную медицинскую литературу. Но и творческая натура брала свое: он играл на скрипке, гитаре, балалайке, мандолине, участвовал даже в оркестре, не имея при этом музыкального образования.

Кроме литературы, Василий Петрович очень любил театр. На севере, работая в больнице врачом, он участвовал в кружке самодеятельности и ставил спектакли.

Большая заслуга В. П. Гнутова в том, что в Аксайском музее организуют ежегодные памятные праздники в честь А. С. Пушкина.

Последние годы Василий Петрович жил и работал в Аксае.

Казак, литератор, донской писатель скончался 20 июня 1999 года на 88-м году жизни.

Василий Петрович Гнутов, наш земляк – член Союза писателей России и сегодня доносит до читателей живое слово со страниц своих произведений.

Эта расшифровка аудиозаписи была передана в 1998 году в музей истории г. Аксая.

Сама запись сделана раньше.

Родился я 25 августа в 1911 году в хуторе Сизово, Нижне-Чирского района Волгоградской области. Это бывшая область войска Донского. Родители оба потомственные донские казаки. Учился в средней школе в станице Морозовской (теперь город). Школа была с педагогическим уклоном, и через год после ее окончания по совету писателя И. Бабеля я поехал в русское село, точнее, в глухую деревню на Волге, учиться уму-разуму у народа, наблюдать за жизнью и учительствовать.

Писать я начал на школьной скамье, вначале стихи и стенгазету к 10-летию Октября. Когда мне было 16 лет, в Ростовском журнале «Вопросы просвещения на Северном Кавказе» был напечатан мой очерк о том, как я учился в годы разрухи. В следующем году, в 1928, когда мне исполнилось 17 лет в Ленинградском молодежном журнале «Резец» была напечатана моя рецензия на повесть писателя Арефьева «Ольга».

Потом у меня был длительный период наблюдения. Да и наблюдать было чего. Шли 29-30-е годы: коллективизация, раскулачивания, бунты, аресты, расстрелы, слезы народа. Я был учителем начальных классов. Этих наблюдений мне хватило на роман - историю четырех поколений от 1770 до 1934 годов («Крутые волны», написан в 80-е годы, так и не издан).

С этого волжского села я переехал в Ростовскую область и поступил здесь в Ростовский педагогический институт (5лет), после окончания которого работал в средней школе преподавателем русского и литературы. Занимал административные должности, был завучем, директором в средней школе в городе Шахты Ростовской области.

В партии никогда не был. Потом меня репрессировали в 1945 году по статье 58-й, за стихотворение, которое было направлено против несправедливости нашего советского строя и лично самого Сталина. Стихотворение помню, но лично мне оно перестало нравиться.

На севере, будучи первые два года на общественных работах, познал и тяжесть труда и голод. Пищи, конечно, не хватало, люди становились дистрофиками.

Так я попал в больницу, там конечно неплохо кормили, давали отдых. Именно там на меня обратили внимание, что я с образованием и быстро привлекли к медицинской работе.

Когда образовались месячные курсы медсестер, меня туда зачислили. Мои сестры высылали мне учебники, дополнительную медицинскую литературу. Занимаясь еще и самообразованием, я закончил курсы с отличием. Стал медбратом, хотя там нас называли фельдшерами. Так я остался работать в больнице.

В эти годы стало легче жить и морально и материально. И я опять стал писать стихи. Лежали они у меня лет 50, нигде я их не печатал. Но вот в прошлом году (1996-1997) я опубликовал их в Аксайской газете «Победа» под заголовком «Стихи из северной тетради», не все, конечно, есть большой раздел о любви, но я их нигде не печатал, боюсь, неправильно поймут.

Воркута, Печора, Салехард, Кось-ю, там я был уже не только в больнице. Меня посылали в колонию. Я делал развод.

Быть может, в знойный вечер юга

Найду тебя, моя подруга.

На фронт меня не брали по зрению - белобилетник. Очки ношу лет с 14-15.

Вернувшись с севера, я поступил в Краснодарское медицинское училище, окончил его с отличием. Получил работу фельдшера в психиатрической больнице города Ростова, в Ковалевке. Работал в ней, потом перешел работать в хутор Красный Аксайского района. Там я стал заведующим фельдшеро-акушерским пунктом.

Разрешили и учительствовать, даже давали место в Орловском районе Ростовской области. Но я туда не поехал, а здесь мест не оказалось. Да я и сам пошел бы неохотно. Во-первых, моя педагогическая профессия предполагает кипы тетрадей для проверки, а зрение плохое. А во-вторых - сочинения - это всегда в какой-то мере вольнодумство, двоякое чтение мыслей, а с кого спрос? С учителя, а я неблагонадежный, хотя меня и реабилитировали подчистую.

И я начал активно сотрудничать с московскими журналами, ростовскими газетами. Вот и в Аксае тоже.

Чем увлекался, кроме литературы? Люблю театр. На севере в больнице организовали кружок самодеятельности. Ставили однажды «Маскарад» Лермонтова.

Знаете, туда, на север, такие замечательные люди попадали: и ученые и артисты и музыканты... Так вот, в спектакле я так вошел в роль, что публика почувствовала ненависть к моему персонажу. Приятельница моей подруги спросила ее:

Как ты с таким негодяем живешь? Он ведь такой подлец. Та рассмеялась:

Это у него роль в спектакле такая, он вошел в образ, а человек он очень хороший!

Еще я играл там на скрипке в оркестре. Меня спрашивали, какую музыкальную школу я окончил. А я брал уроки музыки, играл по нотам. но в музыкальной школе никогда не учился. Мог давать аккомпанемент для другого струнного инструмента, играл почти на всех струнных инструментах: скрипке обыкновенной и скрипке альт, гитаре домбре, балалайке, мандолине. Мне и сегодня снятся сны, как я играю на скрипке. Ну до слез хочется сыграть. Но свою скрипку я отдал в наш Аксайский музей... Она марки Страдивариуса...

Вернувшись с севера, я женился на приезжей. Она участница ВОВ, награждена боевыми орденами, воевала на передовой, комсоргом ходила в атаку...

На севере я был 10 лет без 4-х месяцев. Ведь нам практически не давали зачетов. И уже после смерти Сталина, при Ворошилове ввели нам зачеты. Но я уже заканчивал и лишь 4 месяца недобыл и освободился в 1954 году и сразу женился. Мне было 43 года. Мы трех ребят нажили. Олег - появился еще до лагерей. Я не был женат, но все же сына своего записал себе. У него есть сын. В 1954 году появился Александр, сейчас он работает инженером в Таганроге и имеет двоих сыновей. Сергей живет в Аксае, имеет тоже двоих сыновей. И дочь Татьяна, работает на Сельмаше, у нее один сын. Так сложилось, что нет у меня ни одной внучки, все внуки.

А вот мои книги. Есть коллективные сборники вместе с Н. Скриповым, В. Жаком. Есть книги со стихами и рассказами.

В журнале «Семья и школа» есть мои маленькие рассказы о детях и для детей. В «Науке и религия» была статья «Суеверие или народная мудрость». Это когда мудрость народная выражена в пословицах и поговорках. В «Юном натуралисте» 1991 года есть мои зарисовки о природе. «Дон» №12:

Спит собака возле нивы,

Сел малыш на спину ей.

Ну, вставай же, пес ленивый

Да вези меня быстрей.

Пес вскочил, блестя глазами,

Вдруг малыш как заревет.

Испугался, что ногами

До земли не достает.

После перестройки появились «Легенды или быль о Ермаке». О Ермаке много выдумано. Например, уральцы считают, что он родом с Урала, а по метрикам выходит, что когда он пошел за Урал, было ему 13 лет. А уральские ученые доказывают, что это и был Ермак. Я, основываясь на летописях, которые мне высылали из московских и ленинградских библиотек и книг этих сибирских и уральских ученых, переработал это, и в научно-обоснованной статье пишу «Легенды и быль о Ермаке».

Как вы находили нужную литературу?

Вначале в Публичной библиотеке им. Ленина (г. Москва) делаешь запрос: дайте библиографическую справку, какие книги были выписаны на протяжении ста лет на такую-то тему, плюс летописи - 200-150 лет тому назад. По этому справочнику делаю запрос литературы, высылают или книгу или киноленту. Некоторые у меня так и хранятся. А вот подробности, как выглядела карета, одежда тех времен, кто в карете ехал, о чем думал.

Вот, например, по книге «Поэт в краю степей необозримых». Это называется рассказы «эссе», там допускается некоторая авторская фантазия. Зная произведения Пушкина, биографию Пушкина, факты его приезда в Аксай, Старочеркасск, Новочеркасск, Ростов. Потом выписал я письмо генерала Раевского к дочери, где он описывал, как заезжали в Ростовскую крепость, а потом писатели мне говорили, что они не ожидали, что Раевский любил простую девушку...Ведь везде написано «был проездом»... А что он оставался ночевать, заезжал по своим делам, этого до меня никто не писал.

Первая самостоятельная книга «От помилования отказался» вышла в 1979 году.

Вторая вышла о Пушкине. «Поэт в краю степей необозримых» стоила... 5 копеек. Мне за нее всего-навсего заплатили на те деньги 400 рублей.

Жаль, что в книге о Ермаке нет рисунков. Вот у меня есть фото - памятник Ермаку в Павлодарской области в молодом городе Ермак, в Казахстане. Говорят, что теперь считают, что Ермак был покорителем и завоевателем и памятником.

А я вам сказал, что меня реабилитировали? В 1990 или 1991 году и прировняли к участникам войны. (Кашляет, волнуясь. На эту тему говорит не очень охотно...). Реабилитировали как незаконно политически репрессированного.

А вот фото памятника Ермака в Тобольске.

А вот из романа «Крутые волны» целая глава.

Кто делал вам экслибрис?

Это делал Тартынский. Он инженер, человек библиофил и пушкинист. В «Приазовском крае» в газете был напечатан пролог к «Крутым волнам». Так он мне вырезку из газеты оформил в книжку, сделал обложку и написал «Тартыннздат 1994 г.» количество экземпляров 1.

А вот в «Медицинской газете» в 1970 г. май, я в то время работал фельдшером, выписывал эту газету - там объявили литературный конкурс. Я послал туда рассказ «Ольга Сергеевна». Занял 3-е место и премию я получил как лауреат - 100 рублей. Это было больше моей зарплаты.

А вот фото - я с Борисом Изюмским.

Как вы относитесь к молодежи, а молодежь к вам?

Молодежь относится ко мне неплохо - кроме похвалы, благодарности ничего не слышал.

Это если знают, что вы писатель, а на улице, когда вы сумку с продуктами несете и не знают, что вы писатель?

Что сказать? Когда спускаюсь по лестнице у почты, всегда кто-нибудь подбежит, поможет.

Чтобы издать новый роман «Крутые волны» или переиздать «Подвиг Ермака», или переиздать «Поэт в краю степей необозримых - полностью подготовит к печати «Приазовский край» - романы в «Ростиздате». Если раньше издательства издавали романы, продавали, автору выплачивали в соответствии с расценками гонорар, то теперь эти издательства требуют денег с писателя - найдите спонсора, дайте денег, тогда выпустим. Я обратился в городскую администрацию, и они за подписью главного администратора Капустина И. А. и главного администратора района направили предпринимателям письма.

Но до сих пор не нашлось на нашей земле ни Третьяковых, ни Парамоновых, ни Морозовых, ни Мамонтовых. Наши новые русские не готовы сотрудничать с писателями.

Где вы берете силы?

Долголетие зависит от генов, от наследственности. Моя мама умерла в 93 года, старшие братья поумирали в 90 лет и около того, сестра Антонина - ей 93 года - и сейчас жива, хорошо видит, правда слышит плохо, но сама пишет письма.

А я вот почти ослеп, не слышу и сам ни читать, ни писать не могу. Общее состояние здоровья, внимание людей, родных, детей и внуков - все это дает мне силы жить и в меру трудиться.

Так подведем итоги: быть писателем интересно?

И не надо выбирать эту профессию. Она сложная, трудная, оплачивается плохо, но дает внутреннюю силу и душевную красоту. Вы приходите с работы и вместо того, чтобы сходить в кино с женой или погулять с детьми, вы закапываетесь в книги.

Вот, например, за 30 тысяч экземпляров «Ермака» - я получил 5 тысяч рублей (старыми), потом был второй завод - еще тираж - я получил еще тысячи 2. Это было большой финансовой поддержкой для семьи. Жена и дети это одобряли.

Стоит ли радоваться жизни?

Я не припомню сейчас дословно, но есть у Тургенева, у Пушкина высказывания о красоте жизни. Они были жизнелюбы, вот и я жизнелюб. Как-то М. Горького водили по погребкам дегустировать напитки, так вот он написал: « О радость жизни в солнечном напитке», впрочем, этого не надо!

«Жизнь дается один раз и ее нужно прожить так. чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». Н. Островский.

А о чистоте русского языка?

В последние годы, после перестройки и контакта с Западной Европой и Америкой появилось в газетах столько иностранных слов, ненужных, которые полностью заменяются русскими словами, и стало обидно за наш великий, могучий, красивый, русский язык.

Вначале как-то никто не обращал на это внимание. И мне кажется я один из первых в Ростове в областной газете «Молот» опубликовал две статьи в защиту русского языка, в очищение Ростова от иностранщины. Кое-кто обратил внимание на это, а кое-кто и нет. Потом в еженедельнике «Литературная Россия» я тоже стал писать статьи на эту тему, в конце концов Б. Ельцин издал указ о чистке русского языка. Даже английские писатели пишут, что самый богатый язык - это русский.

Писателями не рождаются, а вы? Кто ваши родители?

Казаки, крестьяне. Отец способным был человеком, занимался самообразованием. Он окончил бухгалтерские курсы, и в зрелые годы служил в сельпо бухгалтером.

Кто-либо из детей или внуков продолжает вашу писательскую деятельность?

Нет, и не советую!

Родился или стал?

Так вот я еще в школу не ходил, тогда с 8 лет в школу брали. Я уже читал книжку для чтения. Там был портрет Пушкина, и я мечтал - вот, я тоже буду поэтом, обо мне будут писать. Там было написано, что у Пушкина была сестра Оля, а у меня была сестра Тося, и я мечтал - про нее напишут и про меня напишут...

Сколько у родителей было детей?

Мама родила 9 человек: 6 мальчиков (1 умер) и 3 дочери (2 умерли), 6 детей выросло…

Записано поэтессой Ольгой Тарасенко

09.05.2015 0 11432

Насколько сложно отличить реальную историю от умело рассказанной легенды? Особенно когда обе они касаются абсолютно реального человека. О Ермаке Тимофеевиче , казачьем атамане, жившем в середине — конце XVI века, легенды сочиняли как друзья, так и враги.

Великий воин и покоритель Сибири, сражавшийся и погибший во славу своей страны. Споры идут насчет его имени, количества войск под началом и обстоятельств смерти... Но подвиг его не вызывает сомнений.

Голод и осада

Сибирь, татарский город Кашлык (Искер), 1585 год. Зима была долгой и чудовищно холодной, даже по сибирским меркам. Снега навалило столько, что было сложно пройти пару шагов, не то что охотиться. И ночью и днем беспрестанно дул промозглый ледяной ветер.

Ранее из-за непрекращающихся осенних боев казакам не удалось собрать достаточно припасов. Войско Ермака не привыкло роптать, но еды катастрофически не хватало, а людей и так оставалось не более двух сотен...

Весна не принесла облегчения: снова пришли татары, взяв город в кольцо. Осада грозила растянуться на многие месяцы, обрекая казаков на голодную смерть. Но Ермак оставался Ермаком — как всегда, мудрым и хладнокровным.

Выждав до июня и усыпив бдительность татар, он послал своего ближайшего сподвижника — Матвея Мещеряка—на ночную вылазку. Матвей вместе с двумя десятками воинов пробрались к стану Карачи — татарского полководца—и устроили резню.

Карачи с трудом спасся бегством, но оба его сына погибли, а казаки растворились в ночи также неожиданно, как и пришли.

Осада была снята, да только вопрос провианта оставался столь же острым, как и зимой. Как накормить войско, когда татары могут напасть в любой момент?

И вот в августе пришла долгожданная добрая весть—к Кашлыку приближается богатый торговый караван с припасами для казаков. Надо лишь защитить его от врага...

Что в имени тебе моем?

Доподлинно неизвестно, в какой год родился Ермак. Даты называют разные: 1532, 1534, 1537 и даже 1543 год. Разнятся и слухи о месте его рождения — то это село Борок на Северной Двине, то неизвестный поселок с реки Чусовой, то Качалинская станица на Дону. Оно и понятно, чуть ли не каждый казачий род хотел похвалиться, что именно у них появился на свет легендарный атаман!

Под вопросом стоит даже имя Ермака. Одни историки утверждают, что Ермак — это сокращение от русского имени Ермолай, другие зовут его Ермилом, третьи производят имя от Германа и Еремея. А может, Ермак — это лишь прозвище? И на самом деле атамана звали Василий Тимофеевич Аленин. Откуда взята фамилия, неизвестно — в те времена среди казаков они были не в ходу.

Кстати, о казаках: слово «армак» у них означало «большой», как общий котел для трапезы. Ничего не напоминает? И разумеется, нельзя забывать о врагах Ермака, которые при всей своей к нему ненависти уважали его безмерно. Ирмак на монгольском — «стремительно бьющий ключ», практически гейзер. На татарском ярмак означает «рубить, рассекать». На иранском эрмек—«муж, воин».

И это еще далеко не весь список! Представьте, сколько копий сломали историки, споря между собой и пытаясь раскопать то самое, настоящее имя Ермака или хотя бы его происхождение. Увы, казаки редко вели летописи, а при устном распространении информации что-то теряется, что-то додумывается, что-то меняется до неузнаваемости. Примерно так реальная история и распадается на десятки мифов. Единственное, чего нельзя отрицать, — имя у Ермака оказалось очень удачное.

Вольный казак

В первые десятилетия зрелой жизни, где-то до 1570 года, Ермак Тимофеевич отнюдь не был ангелом. Он был типичным казачьим атаманом, ходившим по вольной Волге со своей дружиной и нападавшим на русские купеческие караваны да татарские и казахские отряды. Наиболее распространенное мнение гласит, что Ермак в молодые годы поступил на службу к знаменитым тогда уральским купцам Строгановым, охраняя товар на Волге и Дону. А затем уже «пошел от работы на разбой», собрал себе малое войско и перешел к вольнице.

Впрочем, спорный период в жизни Ермака длился относительно недолго. Уже в 1571 году он помогал дружине отбивать нападение крымского хана Девлет-Гирея под стенами Москвы, в 1581-м доблестно сражался в Ливонской войне под началом воеводы Дмитрия Хворостинина, командуя казачьей сотней. А уже в 1582 году про бравого атамана вспомнили те самые Строгановы.

Забыв про все прегрешения Ермака, они крайне уважительно попросили его защитить купеческие интересы Руси в Сибири. В те годы Сибирским ханством правил жестокий и бесчестный хан Кучум, свергнувший хана Едигера, который поддерживал более или менее добрые отношения с Русским царством. Кучум же говорил о мире, а на деле постоянно атаковал купеческие караваны и выдвинул свою армию в район Перми.

Ермак согласился с купцами не только ради богатой награды. Татарский хан был правоверным мусульманином и распространял ислам по Сибири и всюду, где мог дотянуться. Для православного казачьего атамана было делом чести бросить вызов Кучуму и победить. Собрав относительно небольшую дружину — около 600 человек, — Ермак Тимофеевич выдвинулся в великий поход на Сибирь.

Гроза Сибирского ханства

Чтобы описать все военные подвиги Ермака, одной статьи будет недостаточно. Тем более что, как и в случае с его местом рождения или именем, многие из них искажены пересказом, другие преуменьшены или приукрашены, почти для каждого события имеются две-три версии. Фактически произошло невероятное — шесть сотен казачьих воинов прошли насквозь громадное Сибирское ханство, раз за разом нанося поражение двадцатикратно превосходящей их армии татар.

Воины Кучума были быстры, но казаки научились быть быстрее. Когда их окружали, они уходили по рекам на небольших мобильных лодках — стругах. Они брали города штурмом и основывали собственные укрепления, затем так же превратившиеся в города.

В каждом бою Ермак использовал новую тактику, уверенно бил врага, и казаки были готовы идти за ним в огонь и в воду. Четыре года шло покорение Сибири. Ермак сломил сопротивление татар и договаривался о мире с местными ханами и царьками, приводя их к подданству Русского царства. Но удача не могла сопровождать атамана вечно...

Слух о купеческом караване, несущем припасы для умирающего от голода войска казаков, оказался ловушкой. Ермак вместе с остатком дружины выдвинулся из Кашлыка вверх по реке Иртыш и попал в засаду Кучума. Казаков атаковали под покровом темноты, и хотя те отбивались как бешеные, татар было слишком много. Из 200 уцелело не более 20 человек. Ермак отходил к стругам последним, прикрывая своих товарищей, — и погиб, упав в речные волны.

Человек-легенда

Легенда гласит, что тело великого атамана, выловленное из реки его врагами, пролежало на воздухе месяц, так и не начав разлагаться. Ермака похоронили с воинскими почестями на кладбище села Баишево, но за оградой, так как он не был мусульманином. Татары настолько уважали павшего врага, что его оружие и броня долгое время считались волшебными. За одну из кольчуг, к примеру, давали семь семей рабов, 50 верблюдов, 500 лошадей, 200 быков и коров, 1000 овец...

Ермак проиграл тот бой, но его дело не умерло вместе с ним. Сибирское ханство не оправилось отудара, нанесенного ему казачьим воинством. Покорение Западной Сибири продолжилось, хан Кучум погиб через десять лет, и его потомки не смогли оказать достойного сопротивления. По всей Сибири основывались поселки и города, ранее враждовавшие местные племена вынуждены были принять подданство Русского царства.

Сказания о Ермаке слагались как при его жизни, так и после смерти. Нет-нет да и находился потомок потомка другого потомка, доподлинно знавший некоего казака из дружины великого атамана и готовый рассказать всю правду. На свой лад, разумеется. И таких примеров — десятки и сотни. Но столь ли важно в данном случае отличить реальность от вымысла? Сам Ермак Тимофеевич наверняка от души бы повеселился, слушая рассказы о себе.

Сергей ЕВТУШЕНКО

Как казачий атаман поместил на российский герб третью корону

Многовековая история собирания основных территорий Российского государства завершилась великим деянием - освоением Сибири, края, ставшего сокровищницей нашего Отечества, основным источником энергетической и финансовой состоятельности современной России. Помня об этом, нельзя не обратиться к началу "сибириады", в особенности к подвигу атамана Ермака Тимофеевича, славой своей сравнявшегося с героями русского былинного эпоса.

В поход – за Урал

О происхождении и первых годах жизни Ермака почти ничего не известно. По-видимому, родился он в волости Борок на Северной Двине, но рано покинул родные края, подавшись к казакам, обитавшим на южных "запольных" (степных) реках. Двадцать лет он казаковал на Дону, Волге и Яике, получив среди товарищей прозвище "Токмак", что на языке того времени означало - деревянный молоток, колотушка. Первые достоверные сведения о Ермаке, как воине, появляются в конце 70-х годов XVI века, когда он участвовал в боях с ногайскими татарами и Ливонской войне. В это время Ермак становится достаточно заметной фигурой в русском войске. О нем, в частности, упоминает в одном из своих донесений польскому королю комендант Могилева пан Стравинский, осажденный московской ратью в июне 1581 года. Других волжских атаманов с таким именем в то время не известно, поэтому его казачий отряд был нанят на службу богатейшими русскими купцами и промышленниками Строгановыми и пришел к ним в Орел-городок (Кередин).

В то суровое время участились нападения на приграничные русские земли отрядов, приходивших с территории Сибирского татарского ханства, где правил хан Кучум. Наибольший ущерб набеги подвластных ему племен остяков и вогуличей (современные народы ханты и манси) наносили владениям Строгановых, находившимся на восточных границах Московского государства. Они и начали нанимать для борьбы с сибирскими татарами казачьи отряды, действовавшими тогда на реке Яике. Командовал этими дружинами атаман Ермак Тимофеевич. Его ближайшими помощниками были атаманы Иван Кольцо, Матвей Мещеряк, Никита Пан, Савва Болдыря и Богдан Брязга.

#comm#Благодаря казачьим дружинам в шедшей в Приуралье войне произошел перелом.#/comm#

Подтверждением тому служит история одной, к сожалению, ныне утраченной боевой награды. В строгановской коллекции в конце XIX века хранилась "затинная" пищаль с характерной надписью на стволе: "В граде Кергедане на реце Каме дарю я, Максим Яковлев сын Строганов, атаману Ермаку лета 7090" (в принятом в то время летоисчислении 7090 год от Сотворения Мира соответствует 1582 году от Рождества Христова). Почувствовав этот перелом в затяжной приграничной войне, Строгановы решили нанести удар по врагу на его территории. Они снабдили казаков всеми необходимыми припасами, оружием, дали им провожатых, хорошо знавших путь в Сибирь.

В начале сентября 1582 года отряд Ермака (по одним сведениям 840 человек, по другим – 1650 человек) выступил в Сибирский поход. По рекам Чусовая и Серебрянка казаки преодолели Уральские горы и по рекам Баранчук и Тагил спустились на стругах в реку Туру, где уже начинались владения сибирских татар. Вступив в неприятельскую землю, Ермак отдал строгий приказ: не трогать местное население, безжалостно притесняемое Кучумом и его подручными. Это мудрое решение привлекло к казакам многих исконных сибиряков, на собственном опыте узнавших, что русские суровы видом, но добры душой.

Вскоре произошли первые столкновения дружины Ермака с противником. В ходе одного из них в плен был захвачен знатный татарин Таузак, который сообщил Ермаку подробные сведения о Сибирском ханстве и его вооруженных силах. Тогда то казачий предводитель и принял решение идти на столицу Кучума город Кашлык, располагавшийся на Иртыше в устье реки Тобол, в нескольких верстах от современного Тобольска.

Первые же бои с татарами продемонстрировали колоссальное превосходство казаков в вооружении. Имевшие на вооружении крупнокалиберные испанские мушкеты и многоствольные орудия залпового огня, так называемые "сороки", воины Ермака легко рассеивали многочисленные, но плохо обученные и слабо вооруженные татарские отряды. Казакам удалось занять Епанчин-городок (Туринск), а затем старую столицу сибирских татар Чимга-Туру (Тюмень) и разбить войска Кучума в урочище Бабсан на берегу Тобола.

Не числом, а умением

Казаки были прирожденными, закаленными в боях воинами. На вооружении у них, как мы видим, находилось самое совершенное оружие того времени. Однако их феерическому успеху сопутствовало еще одно обстоятельство. На этом этапе русско-татарской войны походные войска обеих сторон разминулись – войско Ермака обрушилось на царство Кучума, в то время когда войско сибирских татар под началом старшего ханского сына Алея напало на Чердынь - главную русскую крепость в Приуралье.

Встревоженный успехами русских, Кучум послал гонцов срочно звать сына обратно, а пока же, собрав все остававшиеся под его рукой войска, перешел к обороне. Не решаясь вступить с казаками в открытое столкновение, он решил укрепить засеками берега реки Тобол, миновать которую двинувшийся к Кашлыку Ермак не мог. Главное командование над армией, сосредоточенной у Чувашского мыса (Чувашьей горы), Кучум поручил племяннику и лучшему своему полководцу царевичу Маметкулу.

Сражение у Чувашьей горы – главный эпизод победоносного похода Ермака в Сибирь. Произошло оно 23 –25 октября 1582 года. Овладев двумя укрепленными городками, прикрывавшими дальнейшее продвижение к Кашлыку – Карачиным и Атиком, войско Ермака подошло к хорошо укрепленному Чувашскому мысу, где за засеками и завалами укрылись отряды Маметкула. Чтобы подойти к этому месту, казакам пришлось прорываться через засеку на реке. Воспользовавшись тем, что река Тобол у Карсульского Яра сужается, татары устроили поперек ее заграждение из связанных между собой бревен с заостренными сучьями. Приблизившиеся казачьи струги противник обстреливал из луков. Ермак вынужден был отступить к месту, где берега были не столь круты. Высадившись с большей частью войска на берег (на стругах осталось около 200 казаков), Ермак зашел татарам в тыл и стремительной атакой вынудил их бежать.

Вслед за тем, приблизившись к месту расположения главного татарского войска, казаки пошли на приступ засеки на Чувашском мысе. Противник, убедившись в малочисленности русского отряда, сам, разобрав в трех местах заграждения, атаковал воинов Ермака.

#comm#Казаки заняли круговую оборону, встав плотно сомкнутыми рядами. Стрельба велась почти непрерывно. #/comm#

Выстрелив, казаки менялись местами с товарищами и, быстро перезарядив пищаль или мушкет, возвращались в строй. Несмотря на плотный ружейный огонь, неся большие потери, татары несколько раз прорывались вплотную к русским пищальникам и сходились с ними в рукопашную. Во время одной из таких атак был ранен царевич Маметкул. Бой продолжался до вечера. После наступления темноты казаки отошли в городок Атик-Мурза. Наутро сражение возобновилось и продолжалось еще два дня. 25 октября 1582 года татары были окончательно разбиты. Подвластные Кучуму князья стали уходить от него со своими отрядами. Оставшись с немногими воинами, хан покинул свою столицу. 26 октября 1582 года победоносное войско Ермака вступило в Кашлык. Узнав об этом, атаману покорились князь манси Бояр и князья хантов Имбердей и Суклей, приславшие казакам дары и ясак.

Не желая мириться с поражением, Кучум собрал войска, усилил их отрядами вернувшегося к тому времени из набега на русские владения своего сына Алея и зимой 1582/1583 года бросил их в сражение против Ермака. Произошло оно у озера Абалак недалеко от Кашлыка. Несмотря на отчаянные атаки своих конных отрядов, хан вновь был разбит казаками, вынужденными сражаться в пешем строю. После Абалакского разгрома Кучум с остатками своих людей бежал в Барабинскую степь. Однако сопротивления он не прекратил и, собрав новое войско, продолжал тревожить русских внезапными набегами.

Бой на Вагайском острове

После покорения столицы Сибирского ханства в Москву к царю Ивану Грозному было направлено казачье посольство. Возглавлял его не Иван Кольцо, как принято до сих пор считать, а казак Иван Черкас Александров. Сопровождали его 25 наиболее заслуженных казаков. Прибыв в Москву, посольство "поклонилось" великому государю Землей Сибирской, пополнив царскую казну богатыми дарами, полученными от сибирских князьков. Обрадованный первым за многие годы успехом, царь Иван Васильевич щедро пожаловал посольство и принял зауральские владения под свою высокую руку. На помощь Ермаку было отправлено 300 стрельцов под командованием князя Семена Болховского, а год спустя еще 700 стрельцов во главе с воеводой Мансуровым.

Тем временем война в Сибири продолжалась. Кучум упорно сопротивлялся, перейдя к тактике внезапных нападений. Казаки неизменно побеждали, но несли потери, ослаблявшие их небольшое войско. Желая окончательно разгромить врага и завершить затянувшуюся войну, в начале лета 1585 года Ермак выступил в свой последний поход. Собрав своих лучших людей, он повел их на юг, вверх по Иртышу, собираясь очистить от татар караванный путь в Бухару. Дважды – в боях у Бегичева городища и в устье Ишима, ему удалось разбить большие отряды противника, но основные силы врага уже изготовились к смертельному нападению на казаков. Против 107 казаков, остававшихся с Ермаком, Кучум собрал около тысячи воинов.

#comm#Конные татарские сотни скрытно сопровождали казачьи струги вдоль обоих берегов реки, дожидаясь любой оплошности Ермака. Удобный момент настал в ночь на 6 августа 1585 года.#/comm#

Казаки расположились на ночлег на небольшом острове, расположенном на Иртыше недалеко от впадения в него реки Вагай. Погода была ненастной, и казаки потеряли обычную бдительность. Атака татар была внезапной и застала русских часовых врасплох. Из-за проливного дождя фитильные ружья оказались бесполезными и враги сошлись врукопашную. Однако силы были явно неравными, и казаки стали пробиваться к берегу, где стояли их струги. Одним из последних отходил Ермак. Узнав его, в бой с ним вступил Кутугай, один из приближенных Кучума. Атаман стал одолевать и тогда хитрый татарин, углядев, что шлем на Ермаке не был застегнут, ударил его копьем в горло. Истекавший кровью казачий вождь сумел все таки добраться до струга, но вскоре силы оставили его и он упал за борт в темные воды Вагая…

Так в неравном бою погиб атаман Ермак Тимофеевич. Кучуму удалось одержать первую и последнюю победу. В наши дни на месте гибели Ермака, находящемся недалеко от деревни Погост Вагайского района Тюменской области, поставлен памятный крест, высоко чтимый местными жителями.

#comm#В бою на Вагайском острове из 108 казаков, кроме самого Ермака, погибло 17 человек, остальные 90 вернулись в Кашлык, где собрали круг и приняли решение покинуть Сибирь.#/comm#

Отступлением командовали атаман Матвей Мещеряк и стрелецкий голова Глухов. Они вернулись в Россию кружным Печерским путем. Тем временем, уже освоенной казаками дорогой через Тагильские перевалы, в Сибирь двигался отряд князя Мансурова, насчитывавший 700 служилых людей.

Таким образом, несмотря на гибель Ермака, завоевание Сибири было продолжено. Участвовали в нем и вернувшиеся в Зауралье так называемые "ермаковы" казаки, но уже под началом государевых воевод. В 1598 году оставшиеся еще под рукой Кучума татарские войска были окончательно разбиты воеводой Воейковым. Почти вся семья Кучума была взята в плен, а сам хан едва спасся, уплыв вниз по реке Обь. Впоследствии этот упорный враг Руси пытался найти убежище в Ногайской орде, но был там вероломно убит мурзами, убоявшимися гнева Москвы.

Значение подвига Ермака понимали уже современники. Имя атамана прославлено в сказаниях и старинных исторических песнях. Многие деяния Ермака в них приукрашены, дополнены легендарными подробностями (к таковым можно отнести упоминание о взятии Ермаком Казани, о встрече Ермака и Ивана Грозного), но суть произошедшего передана исторически верно. Ермак в глазах наших предков представал великой, героической личностью, покорившей "под власть государеву сторону Сибирскую". В эпических сказаниях подчеркивалось, что присоединением зауральских земель закончилось строение Российского государства и многовековая борьба русского народа с ордынцами. Эту глубокую идею подтверждает и символика российского герба, на котором три короны олицетворяют присоединение к Московскому государству трех татарских "царств" - Казанского, Астраханского и Сибирского.

Специально для Столетия